Его добыча

Другие? Мои недавние коллеги, также захваченные на станции? Надо думать, они живы. Пока…

Спорное слово, чтобы ободрить. Жестокое и безнадежное по своей сути.

– Да.

Странный разговор, в котором я не произнесла ни слова вслух. Только это уже не пугало. Сил бояться не осталось, я ощущала лишь смирение и готовность умереть – пространство перед глазами поплыло, а темная поверхность пола метнулась навстречу.

– Плохо?

Странный вопрос. Неуместный! Особенно из уст существа, многократно обещавшего меня убить.

Безразличная к происходящему, не сразу поняла, что амиот удерживает меня на весу одной рукой. Другую нарочито медленно положил на макушку.

Просто свернет шею?

Подумала об этом без толики интереса, безвольно констатируя данность. И ошиблась. Он… Он провел ладонью по моим безнадежно спутанным волосам!

Ох! Судорожно сглотнув, вжала голову в плечи. Неловко! Он гладил меня так же неловко, как тот, что трогал волосы Риш. Определенно впервые. Вряд ли понимая, как надо делать правильно. Но… пробовал!

Вопреки слабости и накатившему безразличию глаза широко распахнулись, взметнувшийся вверх взгляд встретился с сиреневым взором монстра. Спокойным и по-прежнему изучающим. Нет, пожалуй, даже хуже – заинтересованным!

Медленно, словно вслушиваясь в каждый нервный импульс, заставляющий действовать мышцы руки, амиот оторвал ладонь от моего плеча и рваным движением вновь поднял ее к макушке, чтобы через мгновение снова, цепляясь когтями и путаясь пальцами в моих волосах, скользнуть по прядям вниз.

Кажется, я перестала дышать. Сделала вдох и забыла выдохнуть, так жутко стало. Страх угнездился за ребрами, делая вдохи болезненными. Все, чего я боялась прежде – преследование, уничтожение транспортника, пленившие нас чудовища, даже необратимость участи стать едой, – осталось где-то за пределами моего тела. Сейчас я была способна воспринимать лишь то, что находилось внутри меня и сводилось к взрыву ощущений. Даже волосы в мгновение ока превратились в наичувствительнейшую часть тела. Я ощущала малейший контакт так остро, как если бы кожи касался раскаленный металл – губительно и невыносимо мучительно.

– Да, – снова произнес Седьмой, вероятно, отвечая каким-то своим мыслям.

Замерла, боясь шелохнуться и спровоцировать нечто худшее. Уже не смерти я страшилась, участь пищи, возможно, не самая скверная. Какие намерения у амиота?

– Греть. Обнимать. Успокоить.

Усиливая мой ужас, оставляя ощущение тисков, Седьмой так же неловко и болезненно обхватил меня за плечи. Как мягкую игрушку, легко перевернул в воздухе и прижал спиной к себе, а его ладонь опустилась поверх моей груди.

– Не так, – подумав, недовольно высказался он, зародив подозрение: монстр действует по какому-то своему плану. – Нет воды.

Не спрашивая и не поясняя, амиот приподнял меня и сдернул изрядно потрепанную куртку с лопнувшим по шву рукавом. Сделал это легко, не заботясь о сохранности вещи, просто вспоров ее когтем. Не щадил он и моего тела, вероятно, не осознавая своих сил и не соизмеряя их с моей уязвимостью.

Если бы передо мной не маячили куда более серьезные проблемы, я бы переживала о синяках. Но когда Седьмой внезапно поволок меня к ближайшему душу, в голове из всех мыслей остались только те, что объясняли реакции на амиотку ее соплеменников. Я сочла это как минимум интересом! Интересом мужчин к женщине.

А что, если это тоже черта чудовищ? Потребность к размножению? Не это ли навязчивая идея ученых со станции? Что еще они заложили в свои «создания»? И почему именно я так привлекаю Седьмого? Среди пленных, помнится, есть еще две женщины. Происходит ли с ними нечто подобное? И как амиот поведет себя дальше?

В шоке от догадки я перестала чувствовать боль, перестала понимать, где явь, а где дурной сон. Краем сознания отметила округлившиеся от потрясения глаза Игеря, напуганные до смерти… Или это было отражение моего взгляда?

В себя пришла от бьющих по коже холодных струй, словно невидимыми иглами пронзавших тело. Но внимательный взгляд склонившегося ко мне лица заставил притупиться и это неприятное чувство. Сквозь мутную пелену воды я смотрела в сиреневые глаза, ощущая опустошение и бешеный ритм стучащей в ушах крови. Мысль о сопротивлении даже не возникла. У меня было мало шансов против рарка, а здесь… Я обречена. Обречена, так или иначе, стать десертом для чудовища.

– Хорошо?

Эти вопросы! Кому он их задает? Мне? Самому себе? И зачем? Если потребность в размножении так сильна, почему просто не возьмет то, что хочет?

Стоя передо мной, удерживая одной рукой под струями воды, он продолжал попытки пригладить мои волосы. Неловко цеплялся чуть подрагивающими пальцами за отяжелевшие от влаги пряди, тянул их, вынуждая мой подбородок задираться, а лицо поднимать навстречу его взгляду.