Его дикое проклятие

Сначала я была ей за это почти благодарна. Быть может, думала я, моя задача исполнена. Немия спасена, а Аларик пусть и потерян для меня, но, по крайней мере, обречен на ту участь, которую выбрал сам. Он решил стать Повелителем дэмов, чтобы защитить нас всех.

Возможно, я должна это принять и однажды понять, что наше расставание было предопределено. Тогда зачем же мне магия?

Я сомневалась, что мои чувства имеют для судьбы какое-то значение. Чего стоит пара разбитых сердец по сравнению с благополучием целого народа?

Но тогда, когда мой рассудок наконец стал близок к тому, чтобы принять этот порядок как данность, когда сдержанная немийка во мне наконец взяла верх и я почти поверила, что это проклятое разрывающееся от боли сердце сможет продержаться еще немного, в низинную деревню пришел посланник.

Он был одет в цвета рода эс-Ретнея, и я ощутила болезненный укол оттого, что он даже не выделил меня взглядом среди других жителей деревни – и никогда не стал бы этого делать. Отец так и не узнал, что я подлинная наследница рода. Кроме меня и лжеца, личность которого была мне неизвестна, только один человек мог разгласить истину: Аларик Колэ. Но он теперь правил страной безумия, ужаса и желаний.

Нетерпеливо скручивая в узел пряди волос, я посмотрела на посланника, который на своей запыленной лошади выехал на середину рыночной площади:

– Чего вы еще ждете, сир?

Посланник посмотрел на меня сверху вниз. Как и все остальные, я пришла на рыночную площадь с оружием. После ночи, когда дэмы пришли в наш мир, здесь больше не устраивали ни торговли, ни праздников. Мы осмеливались выскользнуть из наших хижин только по самым неотложным делам, по возможности стараясь оставаться под той иллюзорной защитой, которую нам давали деревянные стены и двери. В последние недели дэмов явно стало меньше, но никто не хотел, чтобы оставшиеся застали врасплох. Мы даже спали, держа в руке вилы, косы и ножи, опасаясь, что дэмы нападут во сне.

Аларик сдержал обещание, и границы закрылись. Но сколько монстров осталось к тому моменту на нашей стороне, видимо, так и останется тайной. Я лишь знала, что их слишком много.

Посланник громко откашлялся:

– Я приказал, чтобы пришли все жители деревни. Где ваши люди?

– Вы смеетесь над нами?

В мою задачу не входило говорить за всю деревню. Старосты у нас больше не было. Лирасс, аптекарша и мать Теобо, погибла в сражении с дэмами, и до сих пор мы так и не выбрали новый голос деревни, потому что у нас было достаточно других дел. Мы даже не смогли должным образом похоронить всех погибших.