Египетский манускрипт

Солдаты разделились: с десяток их продолжили погоню, другие окружили сдавшихся разбойников и принялись деловито вязать им руки их поясами. Один стал вырываться; тогда солдат деловито взмахнул саблей, и не в меру ретивый бедуин покатился в пыль, орошая ее темно-красной струей. Олег Иванович вздрогнул и поспешно отвел глаза; впрочем, расстояние было велико, и ужасных подробностей расправы он разглядеть все равно не мог.

Офицер тем временем спешился, отдал повод подскочившему рядовому и не торопясь направился к руине. За ним следовал зверовидный, огромного роста солдат – похоже, личный телохранитель. Винтовка Ремингтона в его узловатых лапищах казалась игрушечной. Офицер вышагивал беззаботно и будто гулял по английскому парку, похлопывая стеком по голенищу высокого кавалерийского сапога. Другой рукой он придерживал эфес сабли в стальных, зеркально отполированных ножнах; когда офицер приблизился шагов на двадцать, Олег Иванович услышал, как гребень на их кончике весело бренькает по камням. Прятаться дальше не было смысла; Семенов отставил в сторону винтовку и медленно подошел к проему:

– Hello, sir! – он обращался к турецкому офицеру по-английски. – We’re peaceful travelers from the United States, these filthy Comanches tried to rob and probably kill us[20].

В общем, попали мы круто. И угораздило же нас польститься на этих лошаденок! Шли бы себе с караваном и шли, горя бы не знали. А все эти англичане! Если бы не они – вряд ли общие рассуждения на тему «достали уже эти паломники», которыми мы с отцом обменивались на протяжении последних двух дней, вылились бы во что-то конкретное. А так – увидели «туристический кортеж» джентльменов с берегов Туманного Альбиона, обзавидовались, попечалились своему неказистому житью-бытью – да и вспомнили, что мы вообще-то по паспорту американцы. Нет чтобы оживить в памяти старую истину – «бьют по морде, а не по паспорту»! Потому как местные арафаты и бараевы паспортов спрашивать не стали; увидели и давай пулять из своих райфлов, или как там они у них называются? Длиннющие такие ружья, украшенные бисером и перламутром по самое не могу. По-моему, даже кремневые. Оно конечно, до отцовского «лебеля» этим раритетам как до Луны на четвереньках – но ведь их десятка два, если не больше! Да и вояки мы, признаться честно, те еще. Это ведь я потом храбрился; но сам, стоило первой пуле визгнуть над головой, сразу понял – нет, парень, здесь тебе не страйкбол, здесь не пластиковые шарики летают, здесь ты никто и звать никак, сиди и не отсвечивай, если хочешь живым остаться…

Я и не отсвечивал. Шмалял картечью по арабам, стоило им приблизиться к нашему «блокгаузу», ну еще цельный барабан «галана» расстрелял – это уж с досады; уж очень обидно стало, как ловко они своего подранка из-под прицела у меня умыкнули.

Нет, страха не было – я попросту не успевал испугаться. То есть когда пули у самого моего лица тыкались в кирпич, душа, конечно, проваливалась в пятки, но это, если вдуматься, такая мелочь. А по-настоящему, всерьез я перетрусил, только когда эти краснофесочники, закончив вязать арабов, двинули к нам. Я вспомнил, как кто-то из паломников рассказывал, что египетские стражники (что-то среднее между милицией и местными «братками», делающими вид, что следят за порядком во имя Блистательной Порты) при случае охотно режут русских – и купцов, и паломников, и даже монахов. А еще – припомнилось, что вообще-то война с турками закончилась меньше десяти лет назад и наши (ну ладно, болгары с сербами, какая разница?) отжали у османов почитай все европейские владения, за исключением клочка суши со Стамбулом. И ненависть в глазах мальчишек из того села мне тоже припомнилась.

Но – обошлось. Турки оказались вполне цивилизованными – и не милиция вовсе, а регулярная армейская часть. А может, дело в том, что отец, вовремя сообразив, поприветствовал их по-английски и тут же представился как гражданин United States. Тут-то и выяснилось, что внезапное, в стиле федеральной кавалерии, появление из-за холма этого краснофесочного воинства вовсе не было голливудским «роялем». Оказывается, бедуинская банда (к слову – «гастролеры»; своих местные аксакалы держат в ежовых рукавицах и шалить на паломничьем тракте не позволяют) уже неделю как безобразила в окрестностях, отметившись парочкой кровавых эпизодов. В частности, бандосы в арафатках подчистую вырезали караван ливанских купцов. Изловить их и послан был уважаемый бимбаши – по-нашему, майор, то есть ротмистр, раз уж речь идет о кавалерии, – со своей полуротой. Этот бимбаши (тот самый англизированный офицер со стеком) накануне пообщался с английскими туристами, а те выразили беспокойство о судьбе двух американцев, неосмотрительно оставивших караван.