Египетский манускрипт

Ее спутники сидели за столом, напротив Николки. Роман рассеянно перебирал приобретенные в лавке открытки с видами Москвы; второй, высокий, длинноволосый, слегка сутулый – Геннадий, кажется? – с безразличным видом рассматривал обстановку гостиной, делая вид, будто происходящее его ничуть не касается.

– Ну что, друзья… Пришло, наверное, время попрощаться? Никол, не будешь ли ты так любезен…

Ольга не дождалась, когда лейтенант договорит. Она резко повернулась и, держа платок у глаз, прошла в прихожую; хлопнула дверь. Лейтенант, заметно смутившись, чуть ли не бегом устремился за девушкой. Роман собрал открытки в аккуратную стопку и поднялся из-за стола. Геннадий по-прежнему продолжал изучать секретер.

Вновь хлопнула дверь; огоньки на фитилях заплясали от короткого сквозняка. Геннадий оторвался наконец от созерцания мебели и подошел к Николке, который одну за другой задувал свечи.

– Пожалуй, пора и нам, юноша? – Голос Геннадия был мягок до чрезвычайности.

Николка мельком подумал, что именно он, из всех встреченных им в будущем, более всего походит на обитателей 1886 года. Форменный студенческий сюртук делал Геннадия почти неотличимым от иных обитателей дома Овчинниковых. Казалось, не хватает только форменных пуговиц и фуражки с молоточками в обрамлении оловянного венка – и все, готовый студент Императорского технического училища.

– Вы, Николай, пожалели бы, что ли, эту трогательную парочку, – продолжал тем временем гость. – Понимаете, какая штука – куда там Шекспиру! Прикипели друг к другу, а теперь между ними – препятствие похлеще любых Монтекки и Капулетти. Страшно сказать, сто двадцать восемь лет!.. – Геннадий сокрушенно покачал головой.

– Что ж, однако, пойдемте? А то Ольга там, во дворе, еще и в слезы ударится, незачем соседей смущать… – сказал Николка. Заперев дверь, он вслед за Геннадием спустился во двор.

Ольга подчеркнуто держалась в стороне от брата и Никонова. Было видно, что лейтенант хочет подойти к девушке, но неловкость ситуации его удерживает. Николка, внутренне скривившись от неудобства, заторопился:

– Ладно, господа, пойдемте поскорее, пока во дворе никого…

И опять Яша не уловил, куда делись Николка и его гости! Они будто растворились в стене дома. Глаз у молодого человека некстати зачесался, а потому сам момент исчезновения он упустил. Стоило на мгновение отвести взгляд – и пятеро людей, только что стоявших в дюжине шагов от Яши (он устроился в темном уголке близ дворницкой, дожидаясь, когда невесть откуда явившийся лейтенант и его странные гости покинут квартиру Семеновых), – пропали, будто в воздухе растворились! Молодой человек растерянно обозревал двор, хотя, признаться, ожидал чего-то подобного…

– Свят-свят-свят, – забормотало сзади.

Яша обернулся. Дворник стоял, вцепившись в метлу, и мелко крестился. Вид у него был ошарашенным.

– Да куды же господа-то подевались? Что же деется-то, господи? Пойти барину рассказать…

И Фомич заторопился к черной лестнице, ведущей в кухню Овчинниковых.

– Погоди, Фомич, не торопись, – окликнул Яков. Дворник сразу же замер на месте. – Не надо бы тебе ходить к Василю Петровичу. Ну что ты ему скажешь? Что люди прямо во дворе рассеялись, как туман? И что он подумает? Добро бы ты хоть выпимши был, а то ведь трезв аки стеклышко…

Фомич ожесточенно поскреб пятерней в затылке.

– Да ить и я смекаю… Небось решит барин, что я умом тронулся… а кому нужен дворник, который без ума? А ты-то все сам ясно видел? Ну как господа в воздусях растаяли?

Яша пожал плечами.

– То ли видел, то ли нет – я и сам, Фомич, не пойму. Одно только знаю – не нашего ума это дело.

– Нет, тут надо все хорошенько обкумекать, – помотал головой дворник. – Пойду-ка я пока, а ты присмотри тут…

И нетвердой походкой направился в дворницкую.

Яша обернулся и едва удержался на ногах – через двор вновь шли Николка с лейтенантом. Одни – трех других гостей, девушки и двух молодых людей, с ними не было. Дойдя до подворотни, пришельцы остановились; офицер что-то говорил мальчику; тот торопливо кивал, нетерпеливо озираясь на окна второго этажа. Никонов подал собеседнику руку – гимназист пожал ее и, как показалось Яше, что-то передал лейтенанту. Тот кивнул – и вышел на Гороховскую…

Никонов шагал по Покровскому бульвару. Лейтенанта мутило от стыда. Он вспоминал ясные глаза Николки; то, как мальчик, застенчиво заглянув в лицо моряку, протянул ему драгоценную бусинку: «Возьмите, вам нужно, вас Ольга ждет…»

Если бы совсем недавно Никонову сказали, что тот примет участие в столь недостойном лицедействе, он не задумываясь хлестнул бы наглеца по щеке. А потом с легким сердцем принял вызов – и постарался бы не промахнуться. Разыграть спектакль, до отвращения похожий на эпизод из бульварных романов, столь любимых барышнями нежного возраста… Да, кузина Варя оценила бы его актерские способности!