Под торжественное пение Ра покидает дневную Ладью Манджет и переходит на ночную — Месктет (илл. 63). Начинается плавание по той части Великой Реки, которая протекает через Дуат. [96]
Ночное плавание
Путешествие через Дуат ещё опаснее, чем дневное путешествие.
Начинается оно с торжественного восхождения Ра и его свиты на западную гору. Затем бог богов усаживается на золотой трон — солнечное святилище, которое расположено посреди Ладьи Месктет. Трон обвивает кольцами своего тела гигантский змей Мехен-та, защитник ночной Ладьи. Ху, Сиа, Сехем и Хех занимают места гребцов, дружно взмахивают вёслами, — и начинается плавание, полное опасностей и приключений (илл. 64).
Подземное побережье Нила разделено двенадцатью вратами на двенадцать долин, соответствующих двенадцати ночным часам. Каждую долину Ладья проплывает строго в определённый час. Все врата охраняются чудовищами и огнедышащими змеями. Самостоятельно Ра не смог бы преодолеть ни одной преграды: для того, чтобы изрыгающие пламя стражи открыли врата и пропустили Ладью, надо знать их имена и волшебные заклинания. Имена и заклинания известны только богу, который командует богами, тянущими солнечную Ладью канатом. Ему помогает Хека, бог волшебства и магии. Он придаёт заклинаниям магическую силу. [97]
Вход в Дуат охраняют змей по имени Страж Пустыни и боги Упуаут и Нехебкау.
Нехебкау (илл. 65) — змееглавый бог, властелин времени и покровитель урожая. Он присоединяется к свите Ра и сопровождает Владыку всего сущего через все двенадцать долин Дуата.
Волк Упуаут (илл. 66) — воинственный, до зубов вооруженный бог, тоже восходит на Ладью Вечности и занимает место во главе всей свиты Ра, на носу Ладьи. Имя Упуаут означает «Открывающий пути», и ему предстоит открыть все двенадцать врат, разделяющих долины Дуата.
Все врата имеют имена. Первые, «Вход в Тайный Зал», охраняет Страж Пустыни.
—
Ладья солнечного бога минует Вход в Тайный Зал. Врата с лязгом закрываются,
Во второй долине Дуата навстречу Ладье выходят бог урожая Непри и его жена Непит. Тело Непри обвито пшеничными колосьями. Он кормит в Дуате умерших, а его загробная ипостась носит эпитет «Тот, кто живёт после смерти».