Эгида Х

Дверь в кабинет открылась и на пороге показалась женщина средних лет, кареглазая, светловолосая. Во взгляде читалась обеспокоенность тем, что происходило в лаборатории.

– Андрей Афанасьевич, у вас всё в порядке? – женщина поправила причёску и робко улыбнулась.

– Мы снова сильно шумим? – смутился профессор. – Я не хотел…Мы будем потише себя вести.

– Здравствуйте, уважаемая Сильвия, – поздоровался юноша. – Это всецело моя вина. Впредь, буду вести себя спокойнее.

– Знаю я, чья это вина, – женщина посмотрела на профессора и добавила. – Если хотите, принесу вам бессонник или что-нибудь из традиционного набора.

– Из традиционного на две персоны, – сказал профессор. – Лучше всего кофе.

Женщина исчезла за дверью, а оба научных работника переглянулись и снова принялись за работу в сотый раз перепроверяя данные. Идентификация икса не должна была завершиться провалом. От того, насколько тщательно они проанализируют этот саркофаг, зависела карьера профессора и дальнейшая жизнь ассистента в научном сообществе. Учёные в нескольких лабораториях работали с саркофагами, но подобраться так близко не удавалось ещё почти никому.

Когда Сильвия вернулась в кабинет, оба были поглощены расшифровкой данных, поступивших от анализатора материала, поэтому не заметили женщину и никак не отреагировали. Та не удивилась, тихо вышла из кабинета и прикрыла за собой дверь. Сегодня можно даже спокойно уйти пораньше, они даже не заметят.

Резкий сигнал отвлёк Семёна от работы. Он взглянул на визор на запястье, близилось время завершения работы. Задерживаться было некогда. За каждую минуту, которую они проводили в лаборатории вне рабочего времени, копился долг Лаборатории-12 перед Трудовым комитетом. А что будет после того, как комитет придёт собирать долги, все знали. Андрей Афанасьевич был видной фигурой в сообществе Консилиума, его бы никто трогать не стал, а вот он, простой научный сотрудник был не так популярен и защищён. В конце концов, Семён мог и пострадать, если бы остался на переработку.

Без пяти минут пять Семён уже был собран, костюм медленно сжимался, принимая форму фигуры. Шлем и кислородный баллон он подключит уже после того, как транспорт покинет комплекс лабораторий. Кислород в комплексе в достатке, поэтому будет экономить. Как раз перед тем, как вагонетка подойдёт к шлюзу, он включит аппарат. Даже если бы были лишние кредиты Консилиума, он бы всё равно экономил, запросто могла бы возникнуть ситуация с разгерметизацией вагона на монорельсе и вот тогда лишний галлон кислорода спасёт жизнь.

– Уже собрался? – профессор рассеянно посмотрел на юношу. – Забеги к нам в ячейку, передай, пожалуйста, Юленьке, что я задержусь. У нас проблемы с коммуникаторами, видимо ветер снова рвёт радары, поэтому я не смог с ней связаться. Сегодняшний код в сектор, хм…сейчас посмотрю.

Профессор достал из стола коммуникатор, покрутил панель задач и удовлетворённо хмыкнул.

– Сегодняшний код – 13258, – повторил он цифры вслух и добавил. – Совершенно не понимаю, зачем это всё. Усиления безопасности, так от кого? Кого боится внутренний комитет? Не обращайте на меня внимания, Семён, у вас транспорт. Возьмите вот, это ваша оплата на сегодня.

Профессор снова покрутил панель задач на устройстве, ввел цифры и визор Семёна блымкнул, принимая сообщение о кредитах, зачисленных на счёт. Он мельком заглянул на сообщение и обомлел. Тысяча кредитов. Это ему почти полгода пришлось бы пахать на ферме, или откапывать реликвии прошлого из песка.

– Андрей Афанасьевич, это слишком много… – начал было он, но профессор махнул рукой, прерывая любую попытку сопротивления. Семён увидел, как мужчина погружается в записи, переставая замечать всё вокруг, спорить сейчас с ним было совершенно бесполезно. Визор снова резко зажужжал, предупреждая о скором прибытии транспорта на станцию. У него оставалось ещё десять минут на то, чтобы уехать со своей платформы.

Когда он прибежал на станцию, уже собралось достаточно людей. Вагонетка должна была появиться через восемь минут, и он от нечего делать стал в миллионный раз изучать тоннель перед собой. Андрей Афанасьевич говорил, что много лет назад, у древних предков, было такое явление научной мысли, как метро. Подземная цепь коммуникаций, соединенная тоннелями, по которой ездили поезда, пережиток прошлого, и такая нелепица.

Люди спускались под землю каждый божий день, чтобы добраться до работы и вернуться с неё. Вот ведь, дураки. Нужно было бы наслаждаться каждой минутой на свежем воздухе, солнцем, которое не обжигало до смерти, а ласково гладило по коже. Эх, ему бы то время застать. У него дома был древний плакат в вакуумной оболочке. Фотография какого – то парка, парка в эпохе без войны. Он отогнал мрачные мысли о состоянии мира сейчас, когда можно о таком только мечтать.

– Семён! Искатель! – крикнул кто-то из толпы и помахал рукой. – Иди к нам!