Егерь: Назад в СССР 2

Семён рывком отодвинул бордовую штору и встал на ноги. Ноги погрузились во что-то мягкое. Высокий потолок с лепной розеткой покачнулся, норовя завалиться набок. Уцепившись за плотную ткань, Семён кое-как устоял на ногах.

В огромное окно с полукруглым верхом лился мягкий дневной свет. Семён глянул вниз — он стоял на бордовом ковре. Ворс у ковра был настолько мягкий и пушистый, что ноги тонули в нём, словно в траве.

Возле кровати лежала квадратная бутылка с чёрной этикеткой и завинчивающейся пробкой. В бутылке плескалось немного коричневой жидкости.

Семён, кряхтя, словно столетний дед, поднял бутылку и открутил пробку. Поднёс горлышко ко рту, запрокинул бутылку над головой. Жгучая струйка потекла по пищеводу.

Семён поперхнулся, и закашлялся. Кашель вызвал спазмы в желудке. Семён согнулся, уронив бутылку, и его вырвало прямо в пушистый ворс ковра.

Голова кружилась, но в желудке стало чуть полегче.

Выпрямившись, Семён толкнул тяжёлую дверь с резными филёнками и оказался в просторной гостиной.

На широком кожаном диване спал Рыжий. Волосы его были всклокочены, джинсы сползли с бёдер, показывая чёрные сатиновые трусы.

Большой дубовый стол был завален объедками и окурками. Тут и там в тёмное дерево впитывались пятна от виски и кока-колы.

Семён огляделся и понял, что они на хате у Рыжего. То есть, конечно это хата предков Рыжего, а сам Рыжий здесь просто живёт. Но сейчас предки в ГДР — папаша Рыжего кем-то там служит при консульстве.

Семён в это не вникал. Хата свободна — и ладно! Есть, где побухать, и куда притащить сговорчивых студенток меда или педа. Чего ещё надо?

Не будя Рыжего, Семён через широкий проём отправился на кухню. Охренеть, кухня! У Семёна с матерью комната в коммуналке меньше! Вдоль стен — строгие серые столешницы под мрамор. В углу негромко гудит двухкамерный финский холодильник «Розенлев».

Семён открыл верхнюю дверцу. На специальной полке призывно звякнули бутылки.

«Боржоми»!

Сковырнув пробку взятым со стола ножом, Семён жадно припал к бутылке. Солёный холод омыл измученное жаждой горло. Напившись, Семён рыгнул, сделал ещё глоток и поставил почти пустую бутылку на стол. Пивка бы!

Он снова заглянул в холодильник. Продуктов было полно — об этом заботилась приходящая домработница. Семён не сомневался, что основной её обязанностью было вовремя стучать на Рыжего его предкам. Ну, и следить, чтобы Рыжий не помер с голоду.

Пива в холодильнике не было. И хрен с ним! Вроде, в баре ещё что-то оставалось — какое-то мартини. Семён не любил эту сладкую хрень, но похмелье не выбирает, чем поправляться. Сейчас он сделает хороший глоток, а потом разбудит Рыжего. И они вместе рванут в какое-нибудь кафе.

Или в баню?

Точно, в баню! Там и пиво свежее, и пар хорошо выгоняет похмелье. А потом можно и в кафе.

Семён вернулся в гостиную. Посмотрел на дверь спальни, в которой ночевал, и ухмыльнулся. Значит, это предков Рыжего спальня. И он сегодня кувыркался с девчонками в их супружеской постели.

Вольготно живут партаппаратчики! Не то, что простой народ! Но вот и народу в лице Семёна перепало кое-что от их благ.

Потому, что не надо быть дураком! Два года назад, когда он увидел, что гопники с их района зажали Рыжего в углу — он всё мгновенно сообразил, и вступился за дрожавшего от страха мажора. Всё удалось решить миром. Бабки, гопота, конечно, забрала. Но бить Рыжего не стали, благодаря Семёну.

С тех пор они держались вместе. У Рыжего водились деньжата — предки подкидывали ему нехилые суммы на карманные расходы. А Семён знал жизнь на районе и снисходительно учил этим премудростям своего нового приятеля.

Когда в прошлом году Семён случайно нашёл прибыльную тему — он подумал, и вписал в неё Рыжего. Так было безопаснее.

Полумрак гостиной давил на глаза. Семён поморщился, отдёрнул шторы на высоком окне, выходящем на проспект, и замер.

В арку дома въезжала милицейская машина.

Забыв про мартини, Семён опрометью метнулся в кухню. Окна кухни выходили во двор. Семён осторожно выглянул.

Милицейская машина притаилась в арке, и это не сулило ничего хорошего. А во дворе стояла чёрная «Волга», и рядом с ней — двое плечистых мужиков в серых костюмах. Они что-то втолковывали милиционеру с капитанскими погонами на плечах.

Один из мужиков вдруг повернул голову и посмотрел прямо на Семёна.

Семён испуганно отпрянул от окна. Это за ними, понял он! Значит, Михрю взяли, и он раскололся!

Михря сидел у Семёна на сбыте. Он знал людей, которым было нужно оружие. А Семён знал, где его достать.

Прошлое лето он прожил у бабки в Светлом. Мать в очередной раз привела домой нового мужа, и Семён оказался лишним. Да и не по хрену ли? Он даже не стал лаяться с матерью — пожал плечами, собрал сумку и перебрался к бабке. Та хоть и ворчала, но кормила внука.

Делать в деревне было нечего. Девки наперечёт, и за каждую местные мужики ноги переломают. От безделья Семён повадился болтаться в лесу. И однажды нашёл в сосняке схрон с немецким оружием.

— Рыжий! Вставай!