Егерь. Девушка с Земли

Они вышли к взлетно-посадочной просеке еще на рассвете. Капитан Кемпнер и два сержанта: Кумбс и Скворцов. Все, что осталось от роты численностью в двадцать человек. Что они искали на этой богом забытой планете, знал лишь капитан Кемпнер. Что-то весьма важное, надо думать. Кемпнер словно взбесился. Убивал пернатых направо и налево, не обращая внимания на пол и возраст…

Не сержантское дело рассуждать о том, что должно, а чего не должно делать начальство, но, положа руку на сердце, следовало признать, что в лице капитана Кемпнера оно совершило большую ошибку. Если бы довелось ему, Кумбсу, командовать отрядом на этой мерзкой планетке, он бы прочесал заданный квадрат, порасспросил бы аборигенов и убрался подобру-поздорову на десантный корабль. Может быть, без потерь личного состава и не обошлось бы, чужая планета — это чужая планета! Но не семнадцать же человек за один рейд, блин горелый!

Кумбс покосился на капитана. Тот сидел, нахохлившись, под наброшенной на кустарник маскировочной сеткой и остервенело крутил верньеры полевой рации. Шесть часов кряду он пытался запросить шаттл для эвакуации, но тщетно. В эфире было пусто, только трещали грозовые разряды, предвещая очередной ливень.

Боже, какие на Немезиде ливни! Сплошная, непрошибаемая стена воды. Даже влагонепроницаемые комбинезоны от нее не спасают. Пять человек они потеряли в первый же ливень. Парней смыло стремительным, похожим на цунами, наводнением. Остальным удалось закрепиться на деревьях и выжить. Неудивительно, что капитан рассвирепел, когда обнаружил на верхушках тех же самых деревьев гнездовья «попугаев». Вырвал у Райскина огнемет и тетратиловой струей прошелся по домам-гнездам ни в чем не повинных аборигенов.

С этого момента отряд преследовали сплошные неудачи. Словно «попугайские» духи прокляли звездных пехотинцев. Во всяком случае, смерть шла за разведчиками по пятам. Трое солдат были задушены лианами. Скворцов объяснил потом, что следует опасаться контактной сети, которую хищные лианы распускают по земле. Зацепишь такую случайно, и прочные, как стальные тросы, растения-паразиты оплетут тебя в мгновение ока.

Кемпнер снова решил покарать дикарей. На этот раз он не спешил. Он позволил себе насладиться пытками. Хилые с виду, безответные создания в ярких перьях умирали молча. Даже бывалого Кумбса выворачивало наизнанку. Запах горелого пера и расширенные на всю ширину треугольных глаз зрачки теперь мерещились сержанту даже наяву. Рядовой Робин, санинструктор отряда, оказался еще более чувствительным. Он попытался помешать капитану, и тот в него начал стрелять. Да, видно, у самого руки тряслись. Промахнулся.

Робин сбежал. Дезертировал. И скорее всего, давно сгинул. Потому что после того началась настоящая бойня. Первая стрела пригвоздила Вуда. Следующие стрелы летели со всех сторон. Они пробивали бронежилеты, каски и все, что было под ними. Ответный огонь не причинял невидимым стрелкам ни малейшего вреда. По крайней мере, ни одного убитого из автомата, ручного пулемета или теплового ружья пехотинцы не видели. Только — стрелами!

Капитан Кемпнер задремал, клюнул носом, но вдруг вздрогнул, открыл глаза. Тронул верньер настройки, чуть-чуть довернул. Что-то быстро забормотал одними губами. Кумбс и Скворцов переглянулись: неужто шаттл объявился? И точно! В обложенном свинцовыми тучами небе родился гул. Он усиливался с каждой минутой. Перекрыл надоедливый, выматывающий душу шелест дождя. Наконец горячий ветер согнул верхушки деревьев, всполошил мелких летающих тварей. Шаттл зашел на посадку.

Капитан знаками показал Кумбсу: ты первый! Сержант кивнул, перехватил покрепче автомат и пополз между замшелыми валунами, за которыми они отсиживались. Кумбс надеялся, что аборигены испугаются шаттла. Ведь «попугаи» не любят огня…

Стрела чиркнула по камню, словно свинцовая пуля, — гранитная крошка простучала по сержантской каске. Кумбс, не глядя, дал очередь в лесной полумрак. Его поддержал Скворцов, который полз следом. В ответ посыпались стрелы. Одна пробила наплечник Кумбса и задела кожу. Вторая зацепила вскользь по каске. Сержанту показалось, что его двинули по башке молотком.

Как это у них получается? Видел Кумбс эти стрелы. Обыкновенные дикарские дрючки с обсидиановыми наконечниками. Совершенно непостижимо, как «попугаи» умудрялись метать их с такой силой. Хилыми своими ручонками… Колдовство, не иначе! Кумбс вспомнил, как он пытался хохмы ради согнуть лук, который он подобрал у подножия «попугайского» гнездовья. У него ничего не вышло! У чемпиона батальона по силовому троеборью — не вышло! Колдовство, точно колдовство…