Эфириус. Битва за рай

Что именно мы совершим, он не успел досказать, потому что Лиза его перебила:

– А почему это Шон Феррен Зевс, а не Кара?

Макс задумчиво почесал затылок, а потом хохотнул.

– Хороший вопрос! Надо бы разобраться… Та-а-ак, Кристалл Лейм у нас – Гея, Мать-Земля, и всё в этом духе…Есть возражения? – Мы отрицательно замотали головами. – Пантея…

– Артемида, – первым среагировал Тим, который, судя по всему, был до сих пор в неё влюблён. – Владычица лесов и зверей… Она что-то такое загадала в день попадания в Эдем…

– Да, – улыбнулась я. – Ладить с птицами и животными. Вы же видели, как во время кросс-джампа её слушались фантазийные создания…

– Верно, – подтвердил мои слова Даниэль. – Твари Берда её обожают. Да и сам он с ней никогда по-настоящему не грызётся…

– Принимается! А кто же Эль Горас?

– Может, Эол? – предположила Мари. – Он же весельчак. К тому же спец по всяким природным явлениям… Или лучше Посейдон?

– Эйдна была Посейдоном, – задумчиво протянул Макс. – Наверное…

– Думаю, она была Гебой, – негромко произнёс Йелло. – Царицей вечной юности.

– Да-да, ребёнок-творец. Вечно молодая, вечно прекрасная, – согласился Макс и тут же встряхнулся. – Ладно, давайте тогда пока оставим Посейдона-Эола. Ирена – Афродита, это без обсуждений! Берд…

– Дионис! – выпалил Даниэль. – Никто в Пантеоне столько не пьёт и не развлекается с девчонками, сколько он. – Все дружно расхохотались.

– Точно! Но кто тогда Лана?

– Глава Сейфера искренне убеждён, что Афина, – весело сообщила я, и ребята прыснули, а Мари подавилась вином.

– Афина?! – откашлявшись, переспросила она. – Богиня мудрости и войны?!

– Ну, Лана не дура… – заикнулась Лиза, но Мари её перебила:

– Да она психопатка каких поискать! Два раза в неделю ходит на сеансы к лучшему в Либруме психиатру, чтобы поменьше сеять раздор своими тенями и пореже кромсать на части людей. Только толку от этого…

– Эрида… – как-то мечтательно протянул Макс. – Богиня хауса и разрушения…

– В яблочко! – фыркнула Мари и допила остатки вина из кружки. – А кто тогда Дориан?

– Госпожа Смерть,– глухо сказала я. – Наш Аид. Только в юбке. А вот Торнтон…

– Гефест, – закончил за меня Йелло.

– Логично, – закивал Макс. – Оружие – роботы, лаборатория – наковальня. Но кто тогда Зевс?

– Кара, кто же ещё, – отозвался Тим. – Она лучшая в Пантеоне, хотя пока и неофициально. Вдобавок любит молниями швыряться…

Я закатила глаза, а братья-после-Эдема-не-близнецы ухмыльнулись. Наверное, вспомнили моё сражение на запретных боях.

– Погодите, но если я Зевс, то тогда какой бог Шон?

– А он не бог. Он Титан, – невозмутимо ответила Лиза. – Самый сильный и опытный в верхней десятке. К тому же он раньше всех остальных оказался в Эдеме.

– Да, Кара, крепись! – подсел ко мне ближе Макс. – Новый коллективчик у тебя будет что надо! Тебе надо успокоить до завтра нервишки, расслабиться. Вот, отпей немного из «суперкубка», поможет, – произнёс он, озорно стреляя глазами, и протянул мне своё новое приобретение со встроенным в дно порталом, который был настроен на бесчисленные запасы спиртного из подсобки нашего любимого бара. – Я что, его зря выкупил у Барни?

Мы с ребятами переглянулись и дружно расхохотались.

– Да-да! Поэтому вы все просто обязаны отпить из него по кругу! В знак, гм… – Макс задумчиво почесал подбородок, – единения что ли! Кара, давай, ты первая!

Он протянул мне свою наполненную до краёв золотистую гордость, и я, хихикнув, отпрянула и замахала руками.

– Нет-нет-нет, с меня хватило прошлого раза!

– Ты ещё нам трубку мира предложи раскурить! – скептически отозвалась Лиза.

Тим отложил гитару в сторону.

– Вот эту? – пришёл он на помощь брату, материализовав себе деревянную трубку с инкрустацией слоновой кости – эстет! – и демонстративно выдохнул из неё пару колечек.

– Её самую! – усмехнулась Мари.

– Ничего вы не понимаете в развлечениях! – буркнул недовольно Макс и заговорщически обратился к братцу: – Но мы их научим, да, Тим?

– А то…

Когда подует ветер перемен,

Из пепла возродится легендарный зверь.

Он будет быстр, хвостат, крылат – очешуен!

Из дыма сизого, поверь… или проверь!

Тим задумчиво изрёк стих собственного сочинения, поигрывая трубкой в руках, а когда её раскурил, то из неё вырвался призрачный дракон, который кинулся сначала на Лизу, потом и на нас с Мари. Мы с девчонками взвизгнули, от неожиданности дёрнулись, отшатнулись, расплескав содержимое наших кружек, а потом звонко расхохотались.

– Тим, как ты мог?! – выпалила я с притворным укором, запустив в друга свежематериализованным туманным снежком, но тут же опять завизжала, потому что фантазийный зверь полетел тараном на меня. – А-ай!

– Осьминога, давай осьминога! – с пылом советовал Макс, жадно следя за нами.

– Как скажешь, родной.

Мои щупальца длинны,

Мои щупальцы быстры!

На них много липкой слизи

И пупырышек больших!