— Я хочу тебя как в тот самый первый раз. Когда увидел и слетел с катушек от того, какая ты, — Тиффани медленно стягивает с себя кофту, обнажая полную грудь, прикрытую простым хлопковым лифчиком черного цвета. — Охрененные…
Неосознанно кладу ладони на манящие полушария и сжимаю их, вырывая хриплый стон Барлоу, сносящий все мои стопы. В секунду оказываюсь внутри этой пресловутой душевой коробки и захлопываю дверцу. Тиф не медлит — врубает воду на максимум. Холодные капли мощным потоком обрушиваются на нас сверху, но мы слишком горим, чтобы это стало помехой.
— Я люблю тебя, — глаза в глаза. Дыхание в унисон. Сердце к сердцу, плоть к плоти. — Люблю тебя, Кил…
Она нажимает спусковой крючок моего сумасшествия. Впечатываю хрупкую фигуру в стенку кабины, позволяя рукам, наконец, взять желаемое. Стягиваю по влажному телу мокрый насквозь бюстгальтер и цепляю пальцами набухшие соски. Рот наполняется слюной от желания попробовать их на вкус, когда Тиф выгибается дугой, подставляя под мои губы тонкую шею. Рывком смахиваю регулятор температуры воды, прибавляя градусов, а потом прохожусь языком от острой скулы до самой груди с розовыми ореолами.
— Боже…
Тиффани больше не видит меня. Ее веки прикрыты, а пальцы лихорадочно раздирают кожу спины там, где ещё секунды назад болталась рубашка.
— Киллиан… Пожалуйста…
— Твою мать! — рычу сквозь зубы, в которых зажата аккуратная горошина, а сам уже стягиваю мокрые джинсы со стройных ног своей женщины. Член в штанах натянул ширинку так, что физически больно. Все практически так же, как тогда, в тот самый первый раз. За исключением дичайшей любви, которая разрывает меня на части.
"Смотрю на изящную шею, по которой катятся капли воды, где пульсирует в агонии выступающая вена, и не могу удержаться. Зализываю место, приложенное ранее зубами. Девушка глухо стонет, а меня в пружину закручивает. Дотрагиваюсь пальцами до твердого розового соска, продолжая водить языком по нежной коже."
Воспоминания из прошлого вспыхивают в голове яркими картинками, накладываясь на текущие реалии.
"— Не играй со мной, Солнце, иначе мне придется трахнуть тебя прямо здесь.
— А разве ты не для этого сюда пришел? — в глазах читается вызов.
— Я пришел забрать тебя.
— И поэтому залез ко мне в душ? Странные методы переговоров, не считаешь?
Резко убираю руку с шеи и кладу ее на плоский живот, спускаясь к промежности. Когда нахожу факт возбуждения девчонки, размазываю вязкую влагу по набухшим складкам, не отрывая взгляда от перекошенного ужасом лица.
— Что… Что ты делаешь?.. Кил… Ох…"
Проделываю то же движение ладонью, спускаясь к тонким трусикам, и запускаю под мокрую ткань пальцы. Тиф прижимает меня крепче, не позволяя отстраниться, чего я сам бы не сделал никогда.
— Помнишь? — обдаю аккуратное ушко горячим шепотом и проникаю внутрь нее двумя пальцами, ощущая долгожданное тепло ее тела. — Помнишь все, что было тогда?
Барлоу в несознанке кивает, поскуливая и насаживаясь мне на руку, а у меня бошка плывет от переизбытка эмоций вкупе с теми картинами, что подбрасывает издевательская память.
"Женское тело начинает бить мелкая дрожь, а я просто упиваюсь тем, как люто может трясти. Загоняю сразу два пальца в нее, закидывая стройную ногу на свое бедро, и лихорадочно трахаю уже бесстыдно стонущую давнюю подружку. Яйца грозятся взорваться, разметав сперму по всей, мать его, спальне, но я не могу остановиться. Хочу, чтобы кончила, чтобы орала от того, что я с ней делаю. Цепляю узкий подбородок и, до боли стискивая, разворачиваю к себе.
— В глаза мне смотри, — рычу на низких оборотах, — в глаза, сказал!"
Трахаю Тиффани пальцами, зацеловывая ее всю. Упиваюсь ее стонами, касаниями, ласками. Нас заливает водой, но я кроме нее в своих руках ничего больше не чувствую. Только ее.
Когда Тиф достигает оргазма, ее начинает трясти в моих руках. Не в силах оторвать от девушки взгляда, буквально топлю себя в ее удовольствии. Для меня ее пик наслаждения ничем не уступает собственному. Нахожу острый подбородок и обхватываю рукой, заставляя встретиться со мной глазами. Сталкиваюсь с затуманенными зрачками цвета солнца и плыву вместе с ней. Рывками спускаю штаны, освобождая член, и, подхватывая Тиффани на руки, резко опускаю на себя, выбивая из обоих задушенные вздохи.
— О-о-о-ох…
— Твою мать…
Глаза в глаза. Все эмоции вскрыты. Все чувства оголены.
"Ещё несколько минут бешеных движений, и она взрывается с громким протяжным криком. Ее плоть до боли сжимает мою при сокращении мышц, но мне охуенно. Самого потряхивает вместе с тем, как колошматит ее. Горячие брызги ее удовольствия напористой струёй вылетают из влагалища после того, как резко вытаскиваю руку.
— Красиво кончаешь."