Эффект Ноцебо

Ближе к ночи, когда я почти уснула под гнетом собственных предположений, на телефон упало сообщение. Трясущимися руками открываю текст от Киллиана и облегченно выдыхаю. Он просит меня приехать, потому что сам вырваться не может. В тот момент я не думаю о том, что это не характерно для Киллиана Хоггарда — он всегда все делает сам, особенно когда дело касается меня. Я подрываюсь с кровати, наспех накидываю первые попавшиеся вещи и пишу Нику в надежде, что он не сильно пьян и сможет организовать мне компанию. Через несколько минут на пороге моей комнаты оказывается младший Хоггард.

— Что за срочность?

— Кил написал, сможешь отвезти меня к нему?

— Конечно, я не пил сегодня, — в голосе мужчины сквозят явные нотки расстройства, которые заставляют меня пристальнее рассмотреть его лицо.

— Что с тобой?

Николас только печально улыбается и запускает руку в светлые волосы, проведя по ним пальцами.

— Не бери в голову, Заноза. Мне нужно все обдумать, а после уже делиться.

— Уверен?

— Конечно. Поехали, отвезу тебя.

До нужного здания добираемся на удивление быстро. Мое настроение улучшается по мере приближения к заветной цели. Когда Николас паркует машину у парадного входа и собирается выходить, я вопросительно поднимаю брови.

— Что? Я тебя провожу.

— Брось, братец, здесь охрана на каждом шагу. Консьерж меня знает. Так что, расслабься, — выхожу из салона и обхожу машину, чтобы наклониться к водительском у стеклу. — Мой тебе совет: сейчас твоей заднице надо быть явно не здесь. Поэтому оставь свои мысли на завтра, а сегодня просто действуй.

— Понял, сестрёнка. Поехал воплощать.

— Удачи.

Чмокаю его в щеку и несколько минут наблюдаю, как машина удаляется вперёд по освещенной улице. Вскидываю взгляд на элитную высотку и вхожу внутрь. Сердце почему-то тарабанит, как сумасшедшее, предвкушая долгожданную встречу. Захожу в лифт, в котором до нужного этажа поднимаюсь абсолютно одна, и пытаюсь совладать с телом, которое в момент охватил озноб.

Кабина. Длинный коридор. Та самая дверь. Негромко стучусь, но понимаю, что она открыта. Толкаю от себя и осторожно захожу внутрь квартиры, в которой приглушен свет.

— Кил!

Ответа нет. Чувствую, как по венам начинает бурлить напряжение, разгоняя потоки крови, бросая в жар от плохого предчувствия. Ведомая инстинктами, направляюсь прямиком в спальню. Снова толкаю дверь и рассыпаюсь на куски прям там, в этой шикарной комнате.

Киллиан лежит на кровати, голова повернута в сторону. Он спит. Мерное дыхание прослеживается по плавно вздымающейся спине. Мускулистые руки раскинуты в стороны, а голое смуглое тело не накрыто ничем. Подтянутые ягодицы, крепкие ноги, широкие плечи, на которых покоится изящная женская ручка. Как в тумане перевожу взгляд на девушку, чьи черные волосы закрывают обнаженную грудь, на которой явно виднеются свежие засосы, и с громким шумом роняю телефон, который все это время одержимо сжимала в руках.

Майа пошевелилась и открыла глаза. Она приподнялась на кровати, поправляя простынь, которая накрывала ее живот, и подтянула ту на грудь, после чего встретилась взглядом со мной. В нем не было ни капли смущения, растерянности или неожиданности. Только злость, перемешанная с ликованием.

— Смотри на то, каким мужчиной является Киллиан Хоггард, — женский голос сочился презрением. — По первому же зову он бросил тебя и примчался ко мне. И развести его на секс было не сложно, как видишь.

Стараюсь совладать с собой, но предательские слезы уже обжигают кожу.

— Ты не нужна ему, Тиффани. Ты создаёшь одни проблемы. Его избили из-за тебя, — слова Майи больно били в цель, обжигая и выжигая в душе сплошное пепелище. — Он сам сказал мне, что устал. Устал от этих вечных заморочек с тобой. Он одиночка по жизни. И ты ему не нужна. Запомни это.

Больше не могу ни смотреть, ни слушать. Медленно разворачиваюсь и выхожу сначала из квартиры, а затем из дома. Еле передвигаю ногами, пока внутри меня происходит такая катастрофа, убивающая все эмоции на корню, что больше ничего не остаётся. Все уничтожено. Все отравлено. Все убито.

Потоки соленой жидкости разъедают глаза, но все никак не прекращаются. Бешеная тряска разбивает тело. Истошный крик образуется где-то внутри спутанного сознания, грозясь вырваться наружу. И когда я уже почти готова выплеснуть всю свою боль, тугим кольцом обхватившую остатки разорвавшегося сердца, чья-то рука хватает меня за шею, а к носу прислоняется мягкая тряпка.

Вдох.

Непонятный, дурманящий запах.

Слабость в ногах.

Темнота в глазах.

И, наконец-то, долгожданная и освобождающая пустота.