Ее Звали Карма

— Благодарю Тебя, Господь, слышащий ничтожных раб Твоих и подающий знаки милости Твоей. Отныне и присно, и во веки веков повинуюсь. Аминь.

Карма поднялась с пола и одухотворенная вышла из храма; присела возле выхода, облокотилась о еще теплый камень, нагретый солнцем, и посмотрела на звездное небо.

— Я люблю Тебя, Господи, — улыбнулась она звездам. — Люблю за то, что Ты любишь меня такой, какая я уродилась. Будь и Ты счастлив, — девушка вздохнула, и сон, наконец, сморил ее.

Во сне ей виделось, будто она летает над морем, городами, лесами и пустынями. Над ней яркое солнечное небо, и ощущение счастья окутывает все сущее. Ей виделась родная роща у реки; улыбающиеся Мустафа с Ширин. Они бегали по берегу и брызгали друг друга водой. Приснились Агадыль с Агабазом, копошащиеся среди множества ребятишек; молодой стражник Али, молящийся в мечети. Привиделись: Равинанда со своим сыном, играющие в шахматы, и Нури, внимательно смотрящий в глаза спящей. Потом неожиданно Нури превратился в Арджуна, который стал звать Карму. Вскоре все завертелось перед глазами. Мимо пронеслась Маланга, потом Набиуа, Авинаш, Гора, князь Андрей. Они тянули к ней руки, а она отдалялась от них, поднимаясь в небо все выше и выше. И вот она снова парит над землей, наслаждаясь свободой, солнечным светом, свежим ветром и окружающей красотой.

* * *

Карма открыла глаза и огляделась, вспоминая, где заснула вчера. Она лежала на выходе из храма и только чудом не скатилась по многочисленным ступеням вниз. Иначе здесь и закончился бы ее путь.

Было ранее утро. Получив ночью божественный знак, путешественница воспряла духом и теперь бодро поднялась с пола, подхватив валявшуюся накидку. Заново перемотала чалму и, поправив остальную одежду, спустилась по ступеням. Все вокруг было окутано густым туманом. Казалось, облака спустились с вершины горы и пухом покрыли вечнозеленые деревья и кустарники.

Уверенность, обретенная в чудесном храме, теперь разливалась по всему телу божественным теплом и покоем. Карме казалось, что сейчас и здесь она так счастлива, как никогда прежде. Она впервые ощущала свободу и покой.

Девушка все больше удалялась от храма, продолжая дальше свой путь к вновь появившейся надежде на счастье с понимающим и чутким человеком. Она вышла из густых зарослей и побрела по дороге, погружаясь босыми ногами в теплую красную пыль. Вскоре ей стали попадаться одинокие паломники, идущие к святому месту из ближайших деревень и из далеких провинций. Спустя время людей становилось все больше.

Мимо проходили обозы (двухколесные брички были запряжены мощными черными волами с массивными и угрожающими рогами), шли стройные женщины в разноцветных одеждах, грациозно неся на голове большие подносы с цветами и фруктами для подношения в храм и высокие глиняные кувшины с чистой речной водой. Группка полуобнаженных, тощих и обросших аскетов с чеплашками для подаяний следовала за всеми в общем людском потоке. Между взрослых проносились вездесущие ребятишки, голопузые, а то и вовсе обнаженные, поднимая дорожную пыль и размахивая бамбуковыми палками и пальмовыми, банановыми листьями.

Вдруг Карме почудилось, что она слышит за спиной знакомый голос. Обернувшись, девушка стала вглядываться в прохожих, гадая, кому из них может принадлежать этот голос. Ближе всех находились аскеты, протягивавшие верующим свои небольшие миски и вознося в ответ благодарственные молитвы.

— Арджун? — тихо произнесла Карма, спрашивая у себя самой. — Арджун! — уже громче позвала она, и вдруг один из аскетов, странствующих в добровольной нищете, остановился и медленно повернул к ней голову.

Карма стала приближаться и внимательно вглядываться в черты этого обросшего и косматого человека, у которого, казалось, ребра вот-вот выглянут сквозь тело и безобразно заявят о своем существовании.

— Арджун? Это ты?

Человек печально улыбался.

— Ты? — повторила девушка.

— Да, — наконец, ответил тот.

— Ты? Здесь? — удивилась она. — Но…А как же твой корабль? Что случилось?

— Арджун больше не смог находиться на нем…без Кармы, — пояснил аскет.

— Так стало быть, морской разбойник ушел в небытие, и Арджун вернулся домой?

Аскет улыбнулся одними губами, только на миг блеснув глубиной своих черных глаз.

— Одна женщина погубила мою душу, другая женщина подарила мне новую, — произнес он, многозначительно глянув в глаза Кармы.

Та молчала, видя в нем разительную перемену. Его глаза сейчас говорили так много. Теперь они не были колючими, подозрительными и озлобленными, а светились ясной простотой, благодарностью и покоем.

— А что делает Карма на пыльной дороге странника? Неужели ее путь все еще не закончен?

— Нет, Арджун, мое путешествие уже подходит к концу, и я направляюсь навстречу своей судьбе, — улыбнулась Карма.

— Далеко это?

— Уже совсем близко.

— Тогда будь счастлива. Карма заслужила это, — пожелал он ей от всей души.