Ее Звали Карма

Вечером, когда щедрый Равинанда устроил в своих садах прощальный ужин для молодого друга, пригласив на празднество многочисленных артистов, факиров и поэтов, Карма последний раз танцевала для Махараджи и его гостей: раджи Нурилала и именитых купцов.

Поначалу раджу все забавляло, он был весел и с удовольствием ел угощения и пил вино, но к концу празднества на его лицо спустилась печаль. Заметив это, Карма подошла к гостям ближе и, обращаясь непосредственно к молодому гостю, запела:

Я сравню тебя с ивой задумчивой,
Что стоит наклонясь у воды,
Чутким деревом, трепетным, ласковым
И таинственным….Нет здесь беды,
Что душа моя тянется к светлому,
Ищет повода встречи с тобой.
И в молчанье есть прелесть общения,
И во взгляде — священный покой.
Не печалься о людях страдающих:
Их слезами тебе не спасти.
Только светом своим осчастливишь их
И поможешь себя обрести.

Нури улыбнулся, глянув в голубые, распахнутые глаза чужестранки и, отведя взгляд, задумался. Махараджа внимательно посмотрел на раджу, потом, — на Карму. Заметив это, та соскочила и, присоединившись к другим артистам, закружилась в веселом танце.

На рассвете караван вышел за ворота города и, не спеша двинулся в путь. Отъехав на приличное расстояние, Нури обернулся. Город был окутан розовой дымкой. Показавшееся солнце протягивало к нему золотистые лучи. Раджа чувствовал, что его душа навсегда остается здесь. Он, не переставая, думал о Карме: ее судьбе, ее песнях, перед глазами возникал ее светлый прозрачный образ. В ушах все еще звучал ее голос, а нос помнил запах ее волос. Похоже, Раджа потерял в этом городе свой покой. Как удивительно! Он прошел столько стран, повидал стольких людей, любовался красавицами великолепного Востока, но не уберег своего сердца от любовной стрелы на родной земле. Ах, Карма! Раджа будет ждать с нетерпением новой встречи с ней. Он станет считать дни, ожидая ее появления в своем дворце. Нури готов ждать ее вечно.

Карма тоже уже не спала и, сидя у окна, наблюдала рассвет, мысленно уносясь к человеку, ставшему ей очень близким.

— Я приду к тебе, Нури, — зашептала она в туманную дымку. — Меня не страшит будущее. Я знаю, ты будешь рядом. С мыслями о тебе, я начну свое новое путешествие. Мысли о тебе станут верным щитом мне, крыльями, что перенесут твою Карму через джунгли, реки и пустыни. Я найду тебя, счастье мое. Я найду тебя! Найду…

3

Шло время. Гнев Равинанды поутих; поиски пропавшей танцовщицы ни к чему не привели. Карму не нашли ни в городе, ни в караване Нури, ни в ближайших деревнях крестьян. Махараджа затаил обиду на молодого раджу и потому никаких гостей больше не привечал, пригрозив войной всякому, у кого обнаружится бежавшая чужестранка.

Вскоре этот слух дошел и до Нури, опечалив молодого правителя. Теперь, думал он, если Карма объявится в его дворце, придется ее скрывать от посторонних глаз.

Однажды утром, во время совещания раджи с визирями, в царские покои с поклоном вошел слуга и что-то зашептал на ухо Первому визирю. Нури увидел это и прекратил беседу, подняв руку.

— Мы слушаем тебя, Махараджа, — прервался министр и в ожидании глянул на Нури.

— Сначала мы выслушаем Первого визиря, только что получившего какое-то весьма важное известие, с которым сюда вошел его секретарь.

— Мой Повелитель, — с поклоном начал седовласый Первый визирь. — Прибыл из восточного княжества сосед, Махараджа Дегабар Синх и любезно просит аудиенции у нашего Махараджи Нурилала.

— С какой целью прибыл тот, кого считал врагом мой отец?

— Ваше Величество, гость говорит о заключении мира между княжествами.

— Просто мира? — удивился Нури и подозрительно сдвинул брови.

— Что прикажете ответить ему, господин? — спросил Первый визирь.

— Дегабар Синх сам прибыл сюда? — спросил Нури, сощурив глаза.

— Да, Повелитель, — поклонился старик.

— Продолжим наши дела позже, — быстро проговорил раджа и, поднявшись с кресла, спустился с возвышения в залу. Слуги распахнули резные двери, и Нури прошествовал навстречу неожиданному гостю.

— Приветствую тебя, Махараджа, — учтиво склонив голову, поприветствовал Дегабар Синх молодого правителя.

— Удивлен, не скрываю, — ответил Нури. — Прошу, присаживайся почтеннейший, — он жестом пригласил гостя присесть на скамью. — Помнится, между нашими княжествами были совершенно определенные взаимоотношения.

— Да, много лет мы враждовали с прежним Махараджей. А до этого враждовали наши предки. Не кажется ли молодому Нурилалу, что пора сменить такую традицию на более благородный союз?

— Я слушаю тебя, достопочтенный Махараджа.