Ее Величество Судьба

Ох, мама, мама, лучше бы тебе и не знать, что произошло на самом деле!!

Избавившись от нотаций мамы, я нарвался на тонкие замечания отца по поводу сложившейся ситуации. Он был категоричен, сказал все о том, что думает по этому поводу. А думал он, как выяснилось, много. Не в мою пользу. Мне он, естественно, не поверил. Но промолчал, как и мама.

Но что-то было в том, как он посмотрел на меня, блеснув глазами, в том, как покачал головой, в том, как улыбнулся одними губами. Не нравилось мне все это!

Когда я думал, что хуже быть уже не может, появился Вадим.

Вот кого я хотел видеть меньше всего на свете! После Алины, он был первым, кто доставал меня своими вечными придирками и наставлениями на путь истинный.

Без его нравоучений не обошлось и сегодня.

Как я выдержал все это, неизвестно никому. А мне — особенно. Я был выжат, словно лимон. Боюсь даже представить, что было бы, расскажи я им всю правду. Уверен на девяносто девять процентов, что все мои родственники оказались бы стоящими на стороне Кати, а не на моей. Меня же сделали бы плохим мальчишкой, который обидел маленькую невинную девочку. Как всегда.

Уезжал я с большим трудом. Но все же уехал.

А в Москве, уже находясь в квартире, то и дело смотрел на часы. И думал о Кате.

Спит ли она?

Вайтман, ты идиот!! Уже почти полночь! Естественно, она спит. Это только ты шляешься неизвестно где по ночам!!

Как она отреагировала на букет?

Завтра узнаешь! Когда она посадит его тебе на голову!!

Думала ли она обо мне?!

Хм… А вот об этом сам у нее завтра спросишь…

* * *

Уверять себя в том, что мне все равно, не стоило. Это было бессмысленным и бесполезным занятием.

Мне не было все равно.

Черт возьми, да меня это волновало больше всего сейчас!!!

Даже лекция, которую читала Ирина Петровна, не интересовала меня так, как то, что ЭТА лекция была последней!!! А после нее…

Мне не хотелось об этом думать. Но мысли вновь и вновь возвращали меня к НЕМУ!!! К этому ужасному человеку, который оскорбил меня! К мужчине, невыносимее которого я в своей жизни никогда не встречала! Даже Куликов был менее ужасен, чем ОН!!

Я решила вычеркнуть из своей памяти его имя! Даже любое незначительное упоминание о нем! Я блокировала воспоминания, заставляла память не вспоминать, но…

В голове, словно молотом звучало одно и то же.

ДМИТРИЙ ВАЙТМАН.

Он занимал все мои мысли, как бы я ни старалась делать все для того, чтобы не пускать его в них. Он обитал в них постоянно.

И сегодня он придет… Если не решит пошутить и поиздеваться надо мной.

Я словно разрывалась напополам. Как две стороны одного целого, которые не могут стать единым.

Одна половина меня кричала, что я должна бежать от этого опасного человека, как можно дальше. Если он не придет, радоваться. А если вдруг заявится, то отстегать его по лицу его же «букетиком»-извинением!! Я должна вычеркнуть его из своей жизни, из своей памяти навсегда! Забыть, что он существует! Просто игнорировать любое упоминание о нем. Просто забыть.

А другая половина — подлая половина, половина предательница требовала его прихода и ждала его. Сердце тревожно билось в груди, осознавая, что сегодня я могу встретиться с НИМ. Оно замирало каждый раз, когда взгляд падал на злосчастный букет красных роз. От него…

Он подарил мне цветы. Огромный дорогущий букет!!! Сначала я разозлилась. Очень сильно разозлилась. Мне хотелось рвать и метать, в первую очередь, конечно, его, виновника моего гнева. Затем пришли удивление, изумление, непонимание. А после — обида. Да, мне стало обидно! Значит, этот… самоуверенный экземпляр мужского пола считает, что меня можно замиловать вот таким способом. Просто подарить букет роз и этим самым попросить прощения. Ах, да, еще прислать записочку в три строчки с подобием извинений!!!

Обида вновь медленно переросла в гнев, гнев — в дикую ярость. И мне вновь хотелось прикончить Дмитрия Вайтмана!!! Но помимо этого, вопреки здравому смыслу, возражавшему моему глупому беспокойному сердцу, трепетавшему в груди, словно сумасшедшее, во мне росло волнение от предстоящей встречи с ним. Вязкое, неконтролируемое волнение, окутавшее меня путами сладкого безумия, охватило все мое существо, и я теперь не могла избавиться от него.

Мое тело трепетало от ожидания. Я ерзала на сиденье, как на иголках, то и дело поглядывала на часы, смотрела на дверь аудитории и тяжело дышала.

Я уговаривала себя не думать о том, что Вайтман, возможно, уже сидит в своем шикарном «джипе», припаркованном около института, и ждет меня. Но сами эти мысли уже вызывали дрожь во мне. Дрожали даже кончики пальцев ног. И я дрожала, словно охваченная лихорадкой.