Ее тайный возлюбленый

– Он сообщил, что намерен продать поместье. Говорит, что не видит никакого смысла удерживать его. Слишком невыгодно. Его содержание обходится очень дорого. Считает, что было бы лучше, если снести здесь все до основания.

Хотя Гейбриел отмалчивался, не желая ни перед кем раскрывать свою душу, старый слуга, по-видимому, разделял его чувства и мысли.

– Не стоит напрасно волноваться, – утешил его Уоникот. – Вы обязательно найдете способ возвратить себе поместье, и тогда все вернется на круги своя. Ваш дед любил повторять: «Что бы ни случилось, все к лучшему».

– Милый Уоникот, ты уверен во мне больше, чем я сам. Я даже не смог напугать слабую беззащитную женщину и не сумел вернуть письмо.

– Дело в том, что вы джентльмен, хозяин, – опять успокоил его Уоникот. – Вы с детства воспитаны в уважении и почтении к женщине, поэтому вам и не удалось напугать ее как следует. Кроме того, я бы не назвал мисс Дюпре слабой и беззащитной. У нее твердый взгляд, а это говорит о многом.

Гейбриел поморщился.

Желая поднять ему настроение, Уоникот разложил еду на столе, налил вина в бокал.

– Салли хочет знать, придете ли вы завтра утром к нам завтракать?

– Передай – обязательно приду. Отказаться от ее стряпни из-за каких-то пустяков – да ни за что на свете!

– Она будет рада. Как вы полагаете, мисс Дюпре не узнает вас?

– Уверен, что не узнает. Кроме того, я сам ищу случая встретиться с ней, – ухмыльнулся он.

Уоникот не стал спорить, хотя у него были сильные сомнения на этот счет.

– Очень хорошо, хозяин.

– Только, ради Бога, помни, как меня звать. Не назови по привычке хозяином перед этой хитрой кокеткой.

– Как скажете, хо… – Уоникот вовремя спохватился.

Гейбриел смотрел вслед ковылявшему к дверям слуге.

Итак, Эпплби собирался продать его право первородства, его фамильное гнездо, его наследство. Сколько он себя помнил, ему предстояло стать законным хозяином Уэксмур-Мэнора, очередным наследником в длинной цепи потомков Лэнгли, владевших этим родовым поместьем. Денежная стоимость поместья в его нынешнем заброшенном состоянии была, конечно, невелика, хотя назвать Гейбриела бедным было никак нельзя. Ценность этого владения для него выражалась совершенно в другом. И его продажа затрагивала жизнь всех исконных обитателей поместья, таких как чета Уоникот, других слуг и работников, которые теряли работу и кров над головой.

Но едва Уоникот открыл двери, чтобы выйти, как кто-то столкнулся с ним прямо при входе, причем бедного старика почти втолкнули обратно в дом.

– Гейбриел… – Слова замерли на губах вошедшей девушки, которая от неожиданности замерла на месте.

Миловидная, светловолосая, с милой улыбкой, Мэри Купер давно была влюблена в Гейбриела, еще с самого детства. Он не понимал, какая нелегкая принесла ее в столь поздний час, и сожалел, что она вообще пришла.

Уоникот также с мрачным видом смотрел на девушку, преграждая ей путь внутрь.

– Что тебе нужно, Мэри? – проворчал он. – Не годится девушке одной ходить так поздно.

– Когда я все закончила, – с угрюмым видом возразила Мэри, – миссис Уоникот отпустила меня.

– Отпустила спать, я так полагаю, а не шататься по ночам.

– Мне хотелось повидаться с хозяином, – с застенчивой улыбкой ответила Мэри, глядя на Гейбриела.

Какое счастье, что Уоникот не успел уйти, подумал Гейбриел. Времена давно изменились, а Мэри Купер никак не хотела примириться с этим. Когда-то в ранней юности он думал, что нет на свете девочки прелестнее, чем Мэри: они часто целовались, обнимались, шутили и смеялись, – им было хорошо вместе. К счастью, дед Гейбриела заметил его юношескую увлеченность и без всяких обиняков дал понять внуку, что не потерпит больше его шашней с сельской подружкой, дабы не погубить ее репутацию. Позже, когда Гейбриел поехал в Лондон, чтобы учиться, он встречался и целовался со множеством других женщин, и его детская влюбленность прошла сама собой. Но в отличие от него Мэри ничего не забыла и по-прежнему была влюблена в него как и много лет назад.

Казалось бы, очень приятно и даже лестно быть предметом такой трогательной влюбленности. Но Гейбриел вел себя с девушкой вежливо и по-дружески, соблюдая дистанцию. Однако ему больше всего хотелось, чтобы Мэри подыскала себе другой объект сердечной привязанности и перестала изливать на него запасы своей нежности.

– Мэри, – улыбаясь, сказал Гейбриел, – благодарю тебя за заботу, но, думаю, Уоникот прав: ты должна вернуться домой и…

– Вы знаете, я служу у нее горничной, – прервала его Мэри, хихикнув и сделав короткий реверанс.

– У мисс Дюпре? – удивился он, подняв вверх брови.

– Да, у нее, – уже серьезнее ответила девушка. – Я буду распаковывать ее багаж и обыщу его, весь ради вас. Если письмо спрятано среди вещей, я обязательно его отыщу, не сомневайтесь.

– Благодарю тебя, Мэри, я тебе очень признателен, но ты должна…

– Я готова для вас на все, хозяин.

И она бросила на него такой умоляющий, такой любящий взгляд, что он невольно смутился. Заметив смущение Гейбриела, Уоникот прищелкнул языком и, взяв девушку под руку, развернул ее лицом к выходу.