Ее тайная связь

Он угрюмо посмотрел на толпу: воры, фальшивомонетчики, нищие, шлюхи, ловящие клиентов в двух шагах от Вестминстерского аббатства. Мисс Дарлинг нет резона зарабатывать деньги на панели: у нее шикарный бордель в нескольких милях отсюда, к тому же она готовится разбогатеть, опубликовав воспоминания матери.

Керн нахмурился, представив, какую сенсацию может вызвать подобная книжка. Весь Лондон кинется раскупать ее, чтобы прочесть о знатных любовниках Авроры. Скандал потрясет общество, опозорит старинное имя Линвудов. А поскольку отец болен, неприятности придется расхлебывать ему, Керну. Надо что-то делать, причем, не откладывая, пока снова не появилось желание забыть об этой проблеме.

Графу очень не нравилось то, что предстояло сделать. Но он чувствовал себя обязанным предупредить маркиза Хатуэя, которого всегда считал образцом джентльменского поведения. Он был уважаемым государственным деятелем, к его мнению прислушивался сам премьер-министр. Кроме того, маркиз сделал для Керна больше, чем отец, герцог Линвуд.

Связи между их семействами установились несколько поколений назад. Дед Керна воспитывал осиротевших Хатуэя и его младшего брата, а впоследствии маркиз отплатил той же монетой, покровительствуя Керну. Мальчик очень; нуждался в наставнике, ибо отец в то время надолго исчезал, меняя любовниц, и объявлялся только для того, чтобы сотворить герцогине-затворнице очередного ребенка.

Керн запомнил мать как неулыбавшуюся мадонну, редко выходившую из своих покоев. Она плакала по малейшему поводу. Даже сознавая себя любимчиком, мальчик научился ее не беспокоить, но обожал всем сердцем и не мог дождаться тех редких минут, когда она стискивала его в объятиях. Теперь он понимал горе матери, которой приходилось терпеть развратника мужа. А из шестерых детей в живых остался только он.

Граф смутно помнил ее в гробу, тонкие руки скрещены на белом лифе платья. Когда настало время закрывать крышку, он испытал шок, ведь мама будет лежать одна в темноте, и ее будут, есть черви. Десятилетний Керн подбежал к священнику, начал толкать его и кричать. Лорду Хатуэю пришлось отвести его в сторону и удерживать мальчика, пока тот не выплакался до изнеможения.

Герцог Линвуд при этом не присутствовал, он веселился на континенте. Получив известие о смертельной болезни жены, он сразу бросился домой, но явился лишь через неделю после ее похорон.

Когда граф отправлялся на свой первый семестр в Итон, отец лежал бесчувственный после ночной попойки. Хатуэй опустил в руку мальчика кошелек с золотыми и помахал на прощание вслед уезжавшей карете.

Керн всегда знал, что женится на единственной дочери Хатуэя, когда та подрастет. Леди Хелен Джеффриз тоже потеряла мать в юном возрасте. Теперь ей исполнилось восемнадцать лет, ему – двадцать восемь, а через два месяца, в самом конце лондонского сезона, они должны пожениться. Партия вполне устраивала Керна. Его невеста отличалась добротой и мягкостью характера, а их брак должен был связать две великие династии. Если, конечно, Хатуэй по-прежнему будет видеть в нем достойного жениха для своей дочери. И если Керн сможет предотвратить бурю, которую собирается поднять Изабелла Дарлинг.

Черт бы побрал эту шантажистку! Если им суждено опять встретиться, он готов задушить мерзавку, чтобы раз и навсегда положить конец ее интригам.

Карета остановилась у солидного, построенного из светлого камня дома; лакей с горящим фонарем распахнул перед графом дверцу экипажа. Надев цилиндр, Керн вышел, секунду помедлил, вдыхая прохладный воздух с неизменным привкусом сожженного угля. Он хотел собраться с духом перед встречей с Хатуэем, ибо намеревался сообщить маркизу, что его дочь может стать посмешищем для света. Керн чувствовал себя обязанным расторгнуть помолвку.

На негнущихся ногах он поднялся по ступеням к двери под колоннадой, и слуга проводил его в изящный вестибюль. Граф знал этот дом не хуже собственного: от мраморной лестницы до каждого портрета на украшенных деревянными панелями стенах.

– Маркиз дома? – спросил он у лакея.

– Да, милорд, – ответил тот, принимая у него плащ и цилиндр. – Но он занят с гостем из провинции.

Черт побери! Керну не терпелось разделаться с неприятной миссией, а теперь придется охладить свой пыл.

– Веди меня к ним.

Он последовал за слугой в гостиную с обитыми зеленой тканью банкетками и золочеными стульями.

– Лорд Керн, – объявил лакей.

Взгляд графа задержался на камине, возле которого стоял хозяин дома. Маркиз, невысокий, но импозантный мужчина, отличался горделивой осанкой героя войны, кустистые седые брови насуплены, волосы с проседью необычно взъерошены.

Рядом сидел его младший брат, преподобный лорд Реймонд Джеффриз, пастор церкви Святого Георга. Плечи под изящной сутаной были непривычно сгорблены; обеими руками он сжимал трость из слоновой кости, ее конец глубоко вдавился в роскошный ковер. Лицо с орлиным носом выражало мрачную отрешенность.

Вторжение Керна явно раздражало Лорда Реймонда, что весьма озадачило графа – он привык чувствовать себя в этом доме своим.