Ее последнее прощай

Болело все тело, от разодранных ног до избитого лица. Болели глаза. В ней не осталось ничего, что не было бы побито, изранено, ободрано и истощено.

И все же она здесь.

Живая.

Она победила.

Услышав звук открывающейся двери, Челси подпрыгнула на кровати.

Тим.

Сердце замерло в груди. Она думала, что больше никогда его не увидит.

Он вошел в палату. Хотя Тим старался не подавать виду, но Челси заметила, как он шокирован ее видом. Она еще не смотрелась в зеркало, но знала, что выглядит ужасно. Губа разбита, под обоими глазами фингалы, нос сломан. Она сильно пострадала от обезвоживания и гипотермии. Кожа грубая и неживая, словно чужая.

В ногах у кровати стояла медсестра и что-то записывала в карточку.

– Вечером будет дождь, – произнесла она мягким монотонным голосом.

Тим подошел ближе. Остановился посреди палаты, словно боясь подойти вплотную. Боясь спугнуть ее.

– Привет, Челс. Это я.

На Челси нахлынули все чувства сразу. Она не знала, на каком сосредоточиться. Любовь. Облегчение. Благодарность.

Она хотела во что бы то ни стало выжить, чтобы снова увидеть мужа и детей, и она это сделала.

И что теперь?

Медсестра положила карточку и подошла к Челси, чтобы измерить пульс.

– Я как раз рассказывала вашей жене, как все рады ее видеть.

Деланая любезность медсестры раздражала Челси. Она сглотнула, но горло оставалось пересохшим.

– Тим.

Ее голос прозвучал как хрип.

Он с шумом выдохнул.

Каково ему сейчас? Должно быть, он думал, что она мертва.

– Оставлю вас одних на пару минут, – сказала медсестра, протягивая Тиму пластиковый стаканчик с водой. – Если понадоблюсь, я тут рядом. – Кивнув, она вышла из палаты.

Тим поднес соломинку к губам Челси. Челси сомкнула губы, поморщившись оттого, что ранка снова треснула. Почему она так реагирует на слабую боль после всего, что ей пришлось пережить? Казалось, тело стало сверхчувствительным. Неужели ее запас прочности исчерпан?

– Так хочется тебя обнять, но боюсь сделать тебе больно, – сказал Тим, и глаза его заблестели. Неужели он плачет?

– Все нормально, – с трудом произнесла Челси.

Он наклонился над ней, внимательно изучая ее лицо.

– Я хочу поцеловать тебя, но не знаю куда.

По ее щеке скатилась слеза. Челси вынула руку из-под одеяла. Тим взял ее за руку, чувствуя знакомое, родное тепло. Челси не спешила отстраняться.

Это то, о чем она молилась.

Тим провел рукой по глазам.

– Просто не знаю, как мне выразить, что я сейчас чувствую. Я думал, я тебе уже больше не увижу.

Челси сжала его пальцы:

– И я тоже.

– Я люблю тебя, – произнес Тим, глядя ей в глаза. – Ты самая сильная из всех, кого я знаю.

Его слова согрели ее изнутри.

– Я тоже тебя люблю. Все время, что я была… там, единственное, о чем я могла думать – как поскорее снова оказаться с тобой и детьми.

– Я могу что-нибудь для тебя сделать?

– Просто побыть здесь?

Вместе со следующим вдохом она содрогнулась до костей. По обрывкам панических мыслей в голове она поняла, что психологическое восстановление дастся ей с большим трудом, нежели физическое.

– Я никуда не ухожу, – заверил Тим, садясь на край кровати.

Ей до сих пор не верилось, что она сделала это.

Раздался стук в дверь, от которого оба вздрогнули. Челси отшатнулась, она не могла контролировать этот рефлекс.

Появившийся в дверях шериф откашлялся:

– Миссис Кларк, я бы хотел поговорить с вами пару минут.

– Все хорошо, дорогая. – Тим бросил на шерифа предупреждающий взгляд. – Это шериф Кинг.

Тим кивком указал на пластмассовый стул у стены.

– Почему вы не присаживаетесь, шериф?

Шериф придвинул стул к кровати Челси и сел. Затем достал из кармана блокнот.

– Вы помните, что произошло в пятницу вечером?

Челси судорожно вдохнула. Этот всхлипывающий прерывистый звук напомнил ей о Уильяме – он всегда так дышал после продолжительного плача. Она покачала головой:

– Точно не помню. Только фрагменты.

На несколько секунд она закрыла глаза. Обрывки воспоминаний роились, путались и мучили ее. Ей хотелось отодвинуть их на периферию сознания. Шериф хочет найти человека, который ее похитил. Ей придется набраться мужества, чтобы помочь ему.

– Мне кажется, он был на заднем сиденье, когда я села в машину.

Он ждал ее прямо рядом с домом.

– Он велел мне ехать в Грейс Холлоу. Когда мы миновали вокзал, он заставил меня остановить машину и что-то выпить. Потом он изо дня в день пичкал меня этим.

Доктор сказала, что наркотики могли повлиять на ее память.

Шериф нахмурился:

– Какое ваше первое воспоминание после вечера пятницы?

Челси вспомнила, как очнулась в грузовом контейнере. Ее забила дрожь.

– Все хорошо. Теперь ты в безопасности, – сказал Тим, поглаживая ее руку.

Она покачала головой. Слезы катились по щекам.

– Он. Он. Он… – Слезы душили ее и не давали говорить.

Она задержала дыхание на пару секунд, потом выдохнула:

– Он держал меня на цепи.

В открытой ране на ноге пульсировала боль.

– Вы можете его описать? – спросил шериф.

Вцепившись в руку Тима, Челси покачала головой. Она вдруг снова ощутила себя слабой и беспомощной. Никто его никогда не найдет, раз она не может ответить даже на пару элементарных вопросов.