Ее первая любовь

Джин уловила эти чувства, вызванные ее приездом, и немедленно заключила: ее брат добрый тюфяк, которому можно вешать лапшу…

У Фрэнка также сложилось мнение о впервые увиденной кузине: очень привлекательная! И, как следствие, – с ней не оберешься хлопот! Но в его глазах Джин была настолько хороша, что предстоящие хлопоты не омрачили встречу.

Привыкшая к простору родительского дома, Джин не скрывала разочарования, разглядывая квартиру. В прихожей, кроме стенного шкафа и стула, стояла электрическая плита, покрытая картоном с пожелтевшей рекламой кинофильма «Унесенные ветром». Фрэнк объяснил, что дома он не готовит, а если хочет кофе, включает кофеварку в розетку, вмонтированную в стену над плитой.

А если захочет рагу из кролика, включает гриль в розетку, вмонтированную под кроватью, насмешливо подумала Джин.

– Мне одному много не надо, – виновато сказал он, видя уныние на лице сестры. Джин кивнула. Она поняла, что хотя бы в этом мать была права: Фрэнк зануда!

Единственная комната оказалась довольно большой, с большим окном, выходящим на улицу, что Джин сразу понравилось.

– А где я буду спать? – поинтересовалась она. Фрэнк подвел ее к нише, задернутой шелковым занавесом. За занавесом стояли кровать и комод, который служил шкафом и туалетным столиком. На стене висело зеркало в бронзовой раме. Зеркало и рама были дорогими, и Джин осталась довольна. Она не знала, что ниша была спальней самого Фрэнка, но тот уступил ее сестре, о чем умолчал.

Ванная комната вызвала у Джин настоящий восторг – сверкающая кафелем и стеклянными полками, на которых размещался целый магазин косметики.

– Вот это да!.. – выдохнула она. – И все это твое?

«Все это» Фрэнк купил по совету старшей официантки в ближайшем парфюмерном шопе накануне приезда Джин. Сообразив, что банки с кремами и флаконы с туалетной водой примирили сестру с отсутствием кухни, а сам он как бы возвысился в ее глазах, он уклончиво ответил:

– Надеюсь, тут что-нибудь подойдет для тебя. Бери, не стесняйся.

Он сказал, что должен вернуться в ресторан, она пусть отдохнет, а если захочет, может спуститься потом к нему, он познакомит ее со своими коллегами.

– Возможно, для тебя найдется работа…

Джин предпочла промолчать: она еще не знала, где хочет работать – в ресторане или в казино, и хочет ли. Во всяком случае, не с первого же дня!

Когда Фрэнк ушел, она подошла к окну и стала смотреть на улицу. На противоположной стороне сверкали рекламой казино и ресторан. У подъездов горели фонари. Сквозь верхнюю, стеклянную часть подъезда виднелись огромные хрустальные люстры. Освещенные зеркальные окна были закрыты занавесями из плотного шелка…

Джин видела, как Фрэнк перешел улицу, вошел в подъезд и вскоре появился в черном костюме. Он стоял у центрального входа – высокий, крупный, в форменном головном уборе, скрывавшем голый череп, и выглядел эффектно. Но Джин разочарованно подумала: да он всего лишь швейцар!

К казино и ресторану подъезжали дорогие лимузины. Из «роллс-ройсов» и «феррари» выходили мужчины в смокингах и женщины в нарядах от кутюр. Как в кино, думала Джин, завороженно глядя на них.

Многие здоровались с Фрэнком, некоторые останавливались и о чем-то говорили с ним. Мысль, что брат знаком с богатыми и знаменитыми, заставила несколько иначе отнестись к его работе. Неплохо! – решила она, наблюдая, как массивный Фрэнк ответил на рукопожатие важного старика.

Насмотревшись, Джин спрятала свои вещи в ящики комода. Затем достала из сумочки записную книжку, в которой ничего не было записано, но зато на последней странице напечатан календарь. Отсчитала, начиная с сегодняшнего дня, три недели и обвела авторучкой число, назначенное Ставом для их свидания. Когда Огив сажал ее в машину, которую нанял, чтобы Джин отвезли к кузену, он несколько раз повторил свой вопрос: «Веришь?» Будто от ее веры зависело их свидание. Она тогда хитро ему ответила:

– Как ты, так и я!

Но сама не знала, верит ли. Она вспоминала их близость и думала: этого он не может забыть. А потом засомневалась… Нет, лучше не думать. Пройдут три недели, и все узнается само собой.

Она засунула записную книжку поглубже в комод и отправилась в ванную.

Сама ванна, большая, глубокая – как раз для такого длинного и грузного, как Фрэнк, – была цвета морской воды, и вода в ней казалась зелено-голубой. Джин хлюпнула побольше шампуня и погрузилась в пахучую пену. Она ощутила себя женщиной, небрежно принимающей поклонение и восхищение. Ей хотелось, чтобы Став видел ее сейчас… И, возможно, не так далеко то время, когда она и Стив выйдут из шикарного лимузина и съедят рагу из кролика в этом ресторане…

Наконец Джин вылезла из ванны и, накинув халат, приступила к «дегустации» косметики. Дома она красилась, только когда отправлялась на дискотеку или в ближайший город за покупками. На дискотеку она ходила по воскресеньям, а в город ездила и того реже. Остальное время ее лицо было предоставлено милости природы. Да и было-то у нее всего ничего: одна баночка с отбеливающим кремом и туалетная вода…