Для меня это ерунда, уровень начальной школы, но когда доктор Макки сказала «в парах», сердце мое сжалось. Сакши классная, и я бы хотела быть в паре с ней, но у нее наверняка есть кто-то, кого она знает больше часа и с кем бы сама хотела объединиться.
А если нас разобьют на пары вразброс? Это бы спасло меня от унижения, если никто не захочет идти со мной, но все равно это не лучший вариант.
Потом директор улыбается и разрушает мою жизнь:
– Для эффекта полного погружения, вашим партнером будет ваша соседка по комнате.
Я не удержалась и посмотрела на Флору. Она тоже смотрит на меня без энтузиазма и, кажется, с раздражением.
Мы с Верукой Солт вдвоем в лесной глуши?
– Конечно, «Вызов» еще не так скоро, у вас впереди масса времени для того, чтобы распланировать стратегию. И, конечно, учебную деятельность.
Остаток собрания был посвящен правилам, советам о том, как эффективнее соблюдать баланс между «академической жизнью и общественной деятельностью». Наконец, нас распустили по комнатам, отдохнуть перед завтрашним началом занятий.
Я прощаюсь с Сакши и поднимаюсь по лестнице. Конечности тяжелеют, глаза слипаются. Я мечтаю только о том, чтобы плюхнуться на кровать и уснуть, хотя еще даже нет пяти часов.
Я зашла в комнату. Флора уже там. Стоит у кровати и смотрит в окно. Она говорит по телефону, хотя нам только что прочитали целую лекцию о том, что мы должны сдать телефоны в кабинет директора. Мы можем забирать их на выходные, но на неделе их иметь при себе нельзя, о чем я собираюсь сообщить папе.
Но на Флору, кажется, правила не распространяются.
– Что ж, ей придется с этим смириться, – говорит Флора, обняв живот свободной рукой. Она продолжает, глядя в окно. – Я предупреждала, что поступлю в эту школу только при таком условии.
Она замолчала, затем обернулась через плечо, посмотрела на меня и скривила губы. Потом снова повернулась к окну.
– Не смеши меня. Здесь я в полной безопасности. Тебе не нужна была дополнительная охрана, и Себу тоже. Чем я от них отличаюсь? И только попробуй сказать, что это из-за того, что я девушка, – и в газеты случайно просочится информация о том, что ты спал под своим любимым детским одеяльцем до одиннадцати лет.