Эдипов комплекс

Отец всё-таки пытался после школы засунуть её в РАНХиГС, на факультет управления, но обычно мягкая и послушная дочь взбунтовалась и самостоятельно поступила в медицинский. Только не в Москву, а в Питер. Подальше от навязчивой опеки, а главное, постоянного давления.

Она долгое время тайком от отца копила деньги. День и ночь занималась на онлайн-курсах, самоотверженно готовилась к поступлению. Ночами зубрила биологию с химией, чтобы хорошо сдать ЕГЭ. И у нее получилось.

Герман Павлович обозлился. Поначалу прессовал ежедневно, пытался вернуть домой, ограничивал в деньгах. Но Соня была непреклонна. Стать врачом, как безвременно ушедшая мама – было главной мечтой её жизни.

Уехав из дома с одним чемоданом, девушка самостоятельно устроилась в общежитие, успешно училась и зарабатывала на жизнь репетиторством. Через год строгий родитель остыл, смирился, купил дочери квартиру и без напоминаний стал снабжать финансами, хотя она никогда не просила.

Этим летом София, наконец, получила диплом, успешно сдала аккредитацию и собиралась поступать в ординатуру, но отец уговорил вернуться в Москву. Суровый родитель приехал сам, чего с ним не случалось уже несколько лет. Просил, убеждал, буквально умолял. Обещал купить квартиру в столице и решить вопрос с ординатурой. Рассказал, что начались проблемы с женой и Соня нужна ему рядом, чтобы перевести на неё кое-какое имущество. Не сразу, постепенно, чтобы не бросалось в глаза. А потом уже инициировать процедуру развода. София, как хорошая дочь, согласилась, но не ожидала, что придется так тяжело.

С мачехой отношения не сложились сразу. Неконфликтная по характеру, девушка даже представить не могла, что ее ждёт в стенах родного дома. Постоянные ссоры, выяснения отношений и скандалы с битьём посуды, были ещё не самым страшным. Больше всего раздражало то, как Марина обращается с обслуживающим персоналом. Она легко могла, не стесняясь в выражениях, отчитать горничную за то, что ворс покрывала не приглажен в одну сторону. Или строго высказать водителю, давшему себя обогнать на загородной трассе. Как можно? Ведь такую звезду везет… Самомнение – через край. Королева Великобритании нервно курит в сторонке… Царские замашки при полном отсутствии такта и чувства меры.

Поэтому среди домашнего персонала всегда была текучка. Домработницы менялись примерно раз в три месяца, няни – ещё чаще. Бедный Даниэль не успевал к ним даже привыкать. Всё работники при виде хозяйки предпочитали спрятаться и сидеть тихо. Попасться на глаза означало автоматически спровоцировать скандал.

Отец поначалу пытался приструнить зазвездившуюся в конец супругу, изводившую всех придирками, а потом махнул рукой. Просто, старался как можно реже появляться дома. Собственные нервы дороже.

Соню Марина старалась не трогать. Всё-таки какое-никакое чувство самосохранения у неё пока присутствовало. Знала, что старшую дочь Герман очень любит, в обиду не даст, и не перегибала палку. Правда, разговаривала надменно поджав губы и бросала недобрые взгляды, но большего никогда себе не позволяла.

И всё-таки вокруг было неуютно. В отчем доме Соня не чувствовала себя в безопасности и с нетерпением ждала момента, когда можно будет переехать.

С ординатурой отец вопрос решил, как и обещал, а вот квартиру покупать не спешил. Присутствие в роскошном особняке, ставшем филиалом ада, старшей дочери давало ему силы. Комната Софии стала своеобразным островком спокойствия и равновесия. По вечерам Герман Павлович, забрав у жены сына, любил посидеть у окна в Сониной спальне. Поговорить ни о чём. Повспоминать какой она была маленькой с нескрываемой ностальгией в голосе. И всё время сравнивал её с Даниэлем. Как росла, когда пошла, во сколько заговорила. Маленький братишка в это время катал машинки на ковре и что-то лепетал на своем тарабарском.

К брату София была абсолютно равнодушна. Мальчик не раздражал, но и особого восторга от общения с ним девушка не испытывала. Она спокойно оставалась один на один с маленьким ребёнком, играла с ним, читала книжки. А вот родственных чувств почему-то не было. Зов крови отсутствовал начисто. Может, из-за подсознательный неприязни к его матери, или из чувства скрытой ревности к отцу, о котором так много писал Фрейд в своей теории психоанализа. Пресловутый Эдипов комплекс. Всё, что рождалось в Сониной душе, когда она смотрела на Даниэля можно было описать одним простым словом – жалость. И желание сбежать из этого дурдома как можно скорее.

Крики внизу наконец, стихли. Хлопнула входная дверь. В открытое окно послышались рыдания и всхлипывания обиженной Марины. Взревел двигатель её автомобиля. Машина выехала за ворота и наступила долгожданная тишина.

Соня облегчённо вздохнула. Ну, наконец-то. Вернётся она не скоро. Можно расслабиться.

В дверь тихонько постучали.

– Да, войдите! – неохотно отозвалась девушка.

На пороге стоял отец. Он нервно вытер пот со лба и устало опустился в кресло. В последнее время он сильно сдал.