Читаем Единство полностью

Вокруг штаб-квартиры тёмно-зелёной полосой тянулись кеодлонские оранжереи. В принципе, любой старший Восприимчивый мог черпать энергию прямо из Основы для того, чтобы восполнять силы во время работы. Но получение и накопление энергии требовало дополнительного напряжения Ка. А это было непросто, если речь шла о сложных процедурах. Кеодлон умел накапливать излучения Основы и отдавать их значительно лучше, чем какая-либо другая известная форма жизни. Чуткие к Основе люди научились использовать его запасы энергии, по минимуму расходуя собственные силы. Это позволяло управлять большей силой и при этом дольше оставаться в форме. По этой причине кеодлон применяли везде, где работали с Основой. И за это тоже стоило благодарить раклэнов. Именно они в своё время поделились кеодлоном с землянами.

Алистер отвернулся от стекла и заметил низенького старичка. Молодой человек сразу же узнал его. Это был не кто иной, как ректор Нью-йоркской Высшей Школы Единства.

– Здравствуйте, мистер Николо, – поприветствовал его Алистер и почтительно склонил голову. – Да хранит вас Основа!

Николо славился тем, что всегда знал своих учеников наперечёт и даже по прошествии многих лет узнавал их при встрече.

– О! Алистер! – на лице у него загорелась улыбка. – Сколько лет, сколько зим!

Он протянул сухонькую ручку, и преисполненный уважения Алистер пожал её. Единственное, что его огорчило, так это то, что ректор немного сдал за эти годы. Во всяком случае, передвигался он явно медленнее, чем прежде. Руки у него, как показалось Алистеру, стали более сухими. К сожалению, даже Восприятие и единство с Основой не защищают от старости до конца. Её наступление – это один из законов Основы. Ему невозможно противиться.

– Здравствуйте, мистер Николо! – раздался рядом ещё один голос. Причём сказаны эти слова были с тем же почтением, с каким говорил их Алистер.

Это оказался Теодор Рамос, директор Центра по изучению Основы, где работал сам Алистер. Он тоже был воспитанником мистера Николо. Ректор Нью-йоркской Высшей Школы Единства всю жизнь обучал Восприимчивых. Некоторые из его выпускников впоследствии даже стали руководителями МОВ.

– Здравствуйте, Теодор, – обрадовался Николо. – Как продвигаются научные изыскания?

– Вашими напутствиями, дорогой наставник, – ответил Рамос.

Поскольку приличия были соблюдены, а Николо с Рамосом перенесли внимание друг на друга, Алистер подумал, а не двинуться ли ему дальше по своим делам. Сегодня МОВ исполнилось тридцать лет, и по этому случаю в штаб-квартиру съехались коллеги со всего света. Да и не только коллеги. Праздник открывал сам Чжан Шуи, Председатель Верховного Совета Международной Организации Восприимчивых. Стольких выдающихся людей в одном месте можно не увидеть ни разу за всю жизнь.

И едва молодой человек так подумал, как к ним присоединилась темноволосая женщина лет тридцати пяти. При виде этой особы Алистер почтительно улыбнулся и посторонился, пропуская её к двум другим старшим Восприимчивым. Сейчас он поймал себя на мысли, что про себя называет их старшими с прежним уважением, хотя формально он теперь был одним из них. Он тоже мог не только сам ощущать Основу и пользоваться ею, но и влиять с её помощью на других.

Рамос немедленно представил женщину ректору:

– А это, мистер Николо, Эбби Лоран, моя сотрудница из лечебного отдела.

– Да хранит вас Основа, мистер Николо, – сказала женщина.

– И вас она пусть хранит, мисс Лоран.

– Если позволите, миссис Лоран, – вежливо поправила его женщина, заставив Алистера чуть сильнее сжать губы.

– Простите, миссис Лоран, – поправился Николо.

Алистер смотрел на Эбби Лоран. Он работал её ассистентом уже пятый месяц и довольно успешно. Руководительница хвалила его редко. Но зато когда это случалось, Алистер всегда точно знал, что одобрение миссис Лоран совершенно искреннее и справедливое. Он был готов многое дать за то, чтобы увидеть обращенную к себе лёгкую улыбку на её лице. Хотя дело здесь было не только в работе.

Эбби Лоран была необыкновенной женщиной. Тёмные, почти чёрные волнистые волосы и при этом светлые глаза цвета морской волны. Иногда, при определённом освещении, казалось, что они отливают сталью. Взгляд у миссис Лоран был необыкновенно глубокий, а порой становился пронизывающим. Даже не тяжёлым, а именно пронизывающим. Порой Алистеру казалось, что она понимает стоящего перед ней человека намного лучше, чем сам человек. Наверное, именно таким и должен быть врач Ка.

Перейти на страницу:

Похожие книги