Единственный цветок в этой говноклумбе 7

— Я кое-что узнал, — заговорил Даррагер, смотря на Джену, — надо обсудить это.

Жестом указав в дом, он как бы пригласил принцессу войти, и та сразу же послушалась. Кажется, именно сейчас она наконец-то успокоилась и даже забыла об объекте своих издевательств. В конце концов, Шейн все равно не мог сдвинуться с того клочка земли, на котором ему приказали оставаться.

Как только Джена ушла, взгляды Шейна и Даррагера встретились. Мужчина, посмотрев в глаза совершенно спокойного и абсолютно грязного паренька, с усмешкой сказал:

— Ты в своем репертуаре.

— Просто я впервые в жизни слышу, как кто-то совещается о том, как меня будут хоронить. Интересно же.

Даррагер больше ничего не ответил. Плавно развернувшись, он лишь двинулся в сторону дома и вскоре скрылся в нем вместе с остальными. Дверь они закрывать не стали — будто бы их совершенно не волновало то, может ли кто-то их услышать. И только поэтому Шейн начал вслушиваться в их разговор с самого начала.

— Как мы и ожидали, — заговорил Даррагер, смотря на Джену и Неони, стоявших напротив, — операцию возглавил дом Дорианов. Сейчас линия сражения ведется у восточных границ королевства, и руководит операцией сама герцогиня.

— Разве линии фронта не было две? — удивленно спрашивала принцесса.

— Было, пока не произошел оползень в горах, где была вторая линия.

— Они намеренно это сделали, — Неони недовольно шикнул. — Специально перекрыли эту линию фронта, чтобы сосредоточить силы в одном месте.

— Да, — спокойно соглашался Даррагер, — и нам не оставалось ничего иного, кроме как пойти по их плану.

— То есть мы проигрываем?

— Ну, святоши точно уже готовятся отступать.

— А вы? — напряженно спросила Джена.

— А у нас есть то, чего нет у них.

— Чего же?

— Монстры.

Шейн, подслушивая весь этот разговор, не переставал улыбаться. Пусть змеевики и гордились своими возможностями по контролю монстров, но это еще не гарантировало их победу. Особенно, когда речь шла о войне против герцогини.

«Я не знаю почему мне так приятно это слышать, — размышлял Шейн. — Может быть, потому что Шанна вертит ими как хочет? Я даже больше, чем уверен, что монстры в этой ситуации не помогут. Если бы не я, тогда у нее бы даже слабых мест не было…»

Выдохнув, Шейн устало перекатился на спину и раскинул руки в стороны. Небо было пасмурным, хмурым, будто вот-вот мог начаться еще один дождь. Ощущение от него тоже были своеобразными. Если раньше Шейн воспринимал воду как часть своей силы, которой он мог легко управлять, то теперь он ничего не контролировал и просто повиновался происходящему.

«Два самых худших развития ситуации либо связаны с тем, что они узнают про мою магию, либо связаны с тем, что они решаются воспользоваться мной как щитом, чтобы одолеть Шанну. Но ведь она и на этот случай уже явно что-то придумала, верно? Я очень сомневаюсь, что Шанна все еще не знает о случившемся».

В какой-то момент внезапно задумавшись над собственными мыслями, Шейн оттолкнулся от земли и сел. Уставившись на свою грязную помятую и уже дурно пахнущую одежду, он с толикой настороженности подумал:

«К слову, в этом разговоре не шло даже речи про Кеннета. Разве не он должен был возглавить это сражение? Если вспомнить про два изначальных фронта… Разве не было бы выгоднее Шанне перебить армию змеевиков и священников по отдельности? Тогда зачем нужно было вызывать оползень и сгонять их всех в одно место? Не потому ли это, что в изначальном плане воевать на втором фронте должен был Кеннет, но его послали по какому-то другому поручению и из-за этого Шанна осталась одна?»

Внезапно где-то неподалеку послышался странный шорох. Шейн, услышав его, инстинктивно уставился на лес — в сторону источника звука, и заметил там человеческую фигуру, скрывавшуюся в тени. Тотчас пространство возле дома за его спиной осветило сияние магического круга. Шейн даже сам не успел понять происходящее, но сразу попытался инстинктивно пригнуться.