Единственный цветок в этой говноклумбе 4

Вновь посмотрев на магическую башню, Латиша уверенно шагнула вперед. Она видела, как мимо проходили рыцари, то разделяясь на команды, то передавая поручения друг другу, а также видела открытый вход в это строение, будто бы так и тянувший ее наконец-то заглянуть внутрь.

— Вы хотите войти в башню? — голос Кеннета звучал взволнованно. — Но группа разведки еще не вернулась.

— Разве вы сами не хотите закончить со всем поскорее? — Латиша, иронично улыбаясь, оглянулась к магу. Ни в ее движениях, ни в ее взгляде нельзя было прочитать даже толики страха или сомнений, потому что она уже давно задумывалась над тем, чтобы войти в это место одной. — К тому же, если пойдем мы, тогда и другие группы последуют за нами.

Кеннет не нашел нужных слов для ответа, и Латиша, даже не собираясь его выслушивать, просто молча пошла вперед. Они оба, добравшись до входа в башню, вошли в нее практически незамеченными. Одна лишь Шанна, внимательно наблюдавшая за происходящим, на мгновение задумалась об их действиях, но затем, вновь вернувшись к работе, просто оставила все как есть.

Изнутри башня даже не казалась округлой. Ее длинные коридоры тянулись далеко вперед, частично скрываясь во мраке. Местами стены этой постройки были разрушены, а в северной части это же здание выглядело, как откушенный сбоку торт: ее коридоры отсутствовали примерно по середину.

Между тем, Кеннет, покорно следовавший за Латишей, волей не волей отмечал то, как она была похожа на свою мать. Не только внешние черты, но и само миниатюрное телосложение у Шерии и ее дочери были одинаковыми. Отличались лишь оттенок волос и глаз — Латиша принципиально продолжала носить артефакт, меняющий внешность. Характеры Латиши и Шерии тоже казались схожими. Они обе были дружелюбными в свои юные годы, обе были идеалистками, но при всем этом становились серьезными всякий раз, как осознавали свою ответственность по отношению к кому-то. Возможно, именно из-за этого Кеннет практически не сомневался в том, что гонку за титул выиграет именно Тилания де Селестина, а не ее старшая сестра Джена.

«Если так произойдет, — размышлял Кеннет, внешне стараясь сохранять абсолютное спокойствие, — значит, Шейн тоже станет избранным. И все-таки он пошел по моим стопам».

Продвигаясь все глубже в башню, Латиша с отвращением осматривалась. В воздухе витал неприятный аромат крови, но при этом во всем строении не было ни одного человеческого тела. То тут, то там на земле и стенах можно было заметить капельки крови, однако сложно было сказать кому именно они принадлежали: человеку или, может быть, какому-то зверю? В пределах магических башен все было возможно.

«Маги из башни, — равнодушно размышляла Латиша, — практически отступники для правящих семей. Они имеют силу, влияние, но при этом не контролируются никем со стороны дворянства. Именно поэтому к ним прислушиваются вынужденно, но неохотно».

Проходя мимо распахнутых настежь дверей, девушка невольно заглядывала внутрь, но так и не останавливалась. Ей даже не требовалось использовать магию для того, чтобы сказать, что в тех комнатах никого не было.

«Никто, кроме самих магов, не знает, что творится в их башнях, и уже сам факт того, что мы ступили в это место, неприемлем для других магов. Наверняка после этой миссии другие башни выступят с претензиями, однако, в таком случае, и другие королевства начнут давить на них, припоминая то, что случилось здесь с красными магами. Отличная стартовая позиция для переворота текущего положения независимых магов».

Изучая следы крови на земле, Латиша отмечала, что они тянулись вдоль коридора так, будто бы кто-то или что-то волокло за собой тело: уж слишком размазаны были капли крови. Но ведь в таком случае и тело должно было где-то быть, верно?

Обдумывая случившееся в этой башне, сравнивая это с произошедшим в городе Атрос, а также невольно вспоминая то, что произошло с ней самой на последней миссии, Латиша понимала, что все эти случаи были связаны. Охота явно шла на людей, владевших магией, но с какой целью это делалось — догадаться было сложно.