Единственный цветок в этой говноклумбе 4

Взгляд Латиши в этот момент показался не только угрожающим, но и убийственным. Девушка буквально говорила о том, что еще одно слово могло быстро разрешить всю эту ситуацию. Лжецы, ощутив на себе эту давящую ауру, разом замолчали, а вот сами мужчины, стоявшие в стороне, даже изменились в лицах. Их будто не страшила возможность гибели, поэтому они были решительны.

— Кажется, — заговорила Латиша, смотря на испугавшихся незнакомок, — вы ни во что не ставите мой титул. С какой стати вы решили, что можете мне лгать?

— Ваше Высочество… — защебетала одна из женщин.

Латиша, насмешливо улыбнувшись ей, склонила голову на бок и ласково заговорила:

— Все ваши действия сейчас играют против вас, дорогие дамы. И учитывая ваше отношение ко мне, я готова поверить больше им, чем вам.

Наступила тишина. Женщины, взглянувшие в сторону своих мужей и сыновей, невольно начали скалиться. Их злость все только увеличивалась.

Среди присутствующих внезапно даже зазвучал шепот:

— Если бы здесь была королева…

— Верно, королева бы встала на нашу сторону.

Латиша опустила взгляд на шептавшихся. Она сразу смогла понять, кто же это был, ведь буквально ощутила потоки ветра, поднявшиеся от их недовольных вздохов.

— Верая, — спокойно позвала принцесса.

— Да, госпожа.

Глава рыцарей Селестины, стоявшая лишь в одном ботинке, слегка наклонилась вперед и стала прислушиваться. Латиша же, кивнув в сторону двух сплетниц, равнодушно ответила:

— Тех двух болтуний вывести в центр города, прилюдно раздеть, избить и облить водой. Мужчины могут даже временно отойти, чтобы посмотреть на это.

— Ваше высочество! — вскрикнула одна из указанных женщин, практически взмахивая руками.

— Вы чего-то, верно, не поняли. — Латиша, зловеще улыбнувшись, посмотрела на крикунью. — Благодаря тому, что вы ни разу не видели мою матушку, у вас сложилось хорошее впечатление о ней. Только вот позвольте мне рассказать, такие проблемы обычно королева Шерия решает просто: она сжигает дотла город восставших, провинившихся казнит, а женщин, не справившихся со своими семьями, просто обезглавливает. Вы точно хотите, чтобы я поступила также?

Эти слова казались еще более устрашающими, чем все предыдущие. Не только женщины, но и сами мужчины от такого пришли в некоторое смятение. Они, переглядываясь, но ничего не говоря, будто начали телепатически обмениваться идеями.

— Госпожа, — зашептала Верая, смотря куда-то далеко вперед, — но королева не…

— Молчать, — уверенно приказала Латиша, невольно начиная улыбаться.

Верая сразу все поняла и покорно отстранилась. Она даже не собиралась перечить тому, что говорила и делала Латиша, ведь ее долг заключался исключительно в защите госпожи. Возможно, другой рыцарь на ее месте и стал бы осуждать, но Верае, в принципе, было все равно.

Внезапно женщины начали опускаться на колени. Сначала это сделала одна, затем и все остальные. Конечно, это в очередной раз доказывало их привычку стадного поведения, однако в этой ситуации так было даже лучше.

— Верая, — позвала Латиша, не теряя самообладания, — прошу, приведи предыдущий приказ в исполнение.

— Будет исполнено.

Верая быстро кивнула остальным рыцарям и те, приняв приказ, направились прямиком к двум шептавшимся особам. Удивленные и испуганные женщины сразу же закричали:

— Нет, Ваше Высочество! Пожалуйста, пощадите!

Они стали отступать, но рыцари быстро добрались до них и сразу же схватили под руки. Женщины, еще сильнее пытались вырываться, все кричали и просили прощения, а Латиша тем временем, недовольно нахмурившись, пробормотала:

— Ненавижу, когда они кричат вот это…

Якоб, все продолжавший изучающе смотреть на Латишу, с каждой секундой испытывал к ней все больше симпатии. Пусть доверия у него и не возникало, однако он четко видел сильные стороны младшей принцессы.

— Я повторю свой вопрос, — грозно заговорила Латиша, вновь привлекая к себе внимание, — дамы, сказанные ранее слова были правдой?

— Да! — выкрикнула одна особа из толпы.

Латиша, взглянув в ее сторону, непонимающе спросила:

— Почему вы до этого докатились? Вам нравится насилие над собственными детьми?

— Так, — женщина, на которую оказался устремлен взгляд, растерянно опустила голову, — если одна начала, остальные уже не могут проигнорировать это. Если я не буду делать, как все, мне скажут, что я мягкосердечная.

— Что плохого в том, чтобы быть мягкосердечной? — Брови принцессы сдвинулись, а голос стал более настороженным. — Почему вас волнует чужое мнение? Почему собственные моральные принципы не имеют для вас первостепенного значения?

Внезапно ответ на этот вопрос дала другая уверенная в себе девушка:

— Потому что мы не принцессы.

Латиша, переведя взгляд на обладательницу столь наглого тона, увидела перед собой совсем юную девушку. Из-за внешности и телосложения можно было даже подумать, что говорящей оказалась даже не девушка, а девочка — настолько юной она выглядела.

— Милая, — Латиша ласково улыбнулась, однако в ее голосе были четко слышны нотки укора, — среди вас есть кто-то выше титулом, чем простолюдин?