Единственный ответ

– Твоя детская пещера-убежище? Да, я… я помню ее. – Карина действительно помнила ее. Однажды во время их медового месяца они вышли прогуляться и не смогли вернуться назад к вилле из-за внезапно начавшейся грозы, сопровождаемой сильным ливнем. Но Луис вспомнил о пещере и потащил ее в укрытие. Когда они добрались до пещеры, платье Карины и брюки Луиса промокли, и одежда облепляла их.

Вход в пещеру был узким и высоким, а внутри было открытое пространство около двух с половиной метров высотой и четырех метров длиной, хотя и неширокое, всего полтора-два метра. После жары на солнце там казалось прохладно, и Карина начала дрожать, осматриваясь кругом.

– Как ты узнал об этом месте? Сквозь те кусты, снаружи, вход почти незаметен.

– Я нашел ее, когда был мальчишкой. Я обычно приходил сюда и ждал, пока все уляжется, всегда, когда я сердил своих родителей.

Его руки коснулись складок на ее платье.

– Тебе лучше снять его, иначе ты замерзнешь.

Карина тогда позволила ему снять с нее платье и сказала ему, поддразнивая:

– А я всегда думала, что ты был примерным мальчиком.

– Ну нет, ты не права. – Его руки касались ее, исследуя, его голос стал хриплым от возбуждения и сознания, что он может коснуться и взять ее в любой момент, когда захочет.

– О, Карина, любимая. Я так сильно люблю тебя.

Скинув свои мокрые брюки, он привлек ее к себе, заключив в объятия и согревая ее.

– Ты так прекрасна, дорогая. Так прекрасна. – Он начал целовать ее, но вскоре поцелуев стало недостаточно, и они, обнявшись, легли на землю в пещере.

Ее дрожь от холода сменилась дрожью желания, когда Луис целовал ее и ласкал со все возрастающей страстью. Снаружи все еще бушевала гроза, и в темном небе сверкали молнии, отбрасывающие огненные блики на пенящиеся волны моря. Дождь хлестал по мягким песчаным склонам холма, беспрерывно барабаня, а потом его шум исчез в биении сердца Карины, во все усиливающейся волне экстаза, наполнившей все ее существо. Шум грозы оказался просто фоном их собственной страсти, ее раскаты были так же естественны, как и их стремление друг к другу. Только однажды Карина осознала это.

Она живо вспомнила, как Луис на мгновение отпрянул назад, и она открыла глаза, чтобы посмотреть на него, удерживающего равновесие на ней. Его волосы были в беспорядке, а на лице отражалось волнение и желание. Карина лежала на земле под ним, полностью обнаженная, ее рот – полуоткрыт, дыхание со стоном вырывалось из груди.

– Луис! – Она потянулась к нему, желая его близости, желая, чтобы он утолил тот огонь, который струился по ее жилам.

Луис нежно гладил ее щеку, его темные глаза казались еще темнее, дыхание было прерывистым.

– Я люблю тебя, – сказал он с неожиданной ноткой горячности от переполнявших его чувств. – Я всегда буду любить тебя. Так сильно…

– А я тебя, мой дорогой. О, Луис! – Она снова потянулась к нему. – Я хочу всегда быть частью тебя. Я хочу, чтобы ты всегда любил меня. И никогда не останавливался. Никогда… – Ее голос прервался, когда Луис вошел в нее, и его тело давало ей то удовольствие, которого она страстно желала. Она выкрикнула:

– Да! Да! – и изогнула свое тело навстречу ему, отдаваясь ему с таким же порывом, с каким и он ей.

После этого, когда они лежали, утомленные, в объятиях друг друга, жизнь казалась им такой прекрасной, что Карина внезапно испугалась и в страхе прижалась к Луису.

– Никогда не бросай меня! Обещай мне, что ты не покинешь меня.

– Я никогда тебя не оставлю, клянусь тебе. – Он крепко держал ее. – Ты моя, а я твой. Мы всегда будем вместе. Не бойся, любимая, мы всегда будем вместе…

Сейчас эти слова эхом отозвались в сознании Карины, пройдя сквозь годы, как раньше они эхом отзывались в той пещере. Но ярче, чем те слова, к ней вернулись воспоминания о тех чувствах, которые она испытывала, о любви, которую они оба разделяли. О любви, которая так легко и по-дурацки была утрачена.

Луис остановился и посмотрел ей в глаза. Лицо Карины было освещено нежным светом луны, ее серебряные лучи превратили ее волосы в белое золото и открыли ее мысли его пристальному взгляду.

– Да, – сказал он нежно. – Ты все помнишь.

Его рука сильнее сжала ее руку, и он посмотрел на нее с тем волнением желания, которое она так хорошо помнила.

– Войдем в пещеру, – сказал он хрипло. – Ты пойдешь со мной, Карина?

Ее пальцы задрожали в его руке, и минуту она не могла произнести ни слова. Конечно, она знала, что она должна сказать. Сказать «нет», но это «нет» было бы неправильным и даже глупым. Но когда она открыла рот, чтобы ответить, то, казалось, ее голос пропал в глубине глаз Луиса и спокойствии этой ночи. Через мгновение Карина глубоко вздохнула.

– Да, – выдохнула она, – я пойду с тобой.

6

Тропинка к пещере оказалась уже, чем ее помнила Карина, и Луису пришлось помочь ей пройти самую узкую ее часть. Кусты, росшие около входа, тоже казались гуще, когда Луис отклонил их в сторону, пропуская лунный свет внутрь пещеры.

– Ты… ты был здесь с тех пор?

– Нет. Я же говорил тебе, что я не приезжал на виллу.