— Что ты, что ты!.. — Мария возмущённо замахала руками, — Что ты такое говоришь?! Это ты-то плохая мать?! Да и ей… сколько уже лет?!
— Не нужно было позволять ей выходить замуж за этого морального урода. Пусть бы родила Антошу, сами бы воспитали. А мы пошли у неё на поводу…
— Да… — Мария кивнула, — Может, и не нужно. Да разве мы им указ?
— В том и дело. Мы им не указ, а теперь душа разрывается… Он же натуральный психопат, как был, так и остался! Но она как привороженная… Как только мы с Серёжей не уговаривали… и кнутом, и пряником… Так и не оторвали её!..
— Это называется — любовь, — с осуждением в голосе произнесла Мария.
— Да разве это любовь?! Маша, какая может быть любовь, если ночью, зимой, в одних тапках убегать из дому?! Если слёзы лить годами, какая это любовь?!
— Ты говорила, он больше не пьёт?
— Пока не пьёт… — недовольно поджав губы, Ирина Германовна уставилась в окно, — А я уже и не рада…
— Почему, Ирочка?.. — Мария с удивлением смотрела на подругу, — Если не пьёт, это уже другое дело…
— Да какое там дело… Кроме рожи смазливой ничего и нет. Я уже грешным делом думала, вот пил бы, она бы точно его уже бросила! А так — сидит с ним как на цепи… Ни к нам толком не ходит, не ездят никуда… Всё с ним да с ним. Работа и дом, дом и работа.
— Та это хорошо, — уже веселее ответила Мария, — муж и жена — одна сатана.
— Понимаешь, он — дурак! — говоря о дочери и зяте, Ирина Германовна, казалось, совершенно забыла о собственных горестях, — Дома всякой ерундой занимается, только не делами! То на гитаре бренчит, то музыку на всю громкость включит… Телевизор посмотреть невозможно, включают лишь то, что Игорёк любит… То друга притащит, а Эля перед ними как служанка — то кофе подай, то ещё что-нибудь… Нет, у нас с Серёжей тоже есть… были… друзья, и они приходили к нам… Но я никогда и никому не прислуживала!.. мы собирались на кухне, Серёжа сам всех угощал… Нет, я понимаю, если бы просто сварить кофе и налить в чашки… Но она таскает их к ним в комнату, весь вечер… Она бежит на каждый звонок, на каждый вызов!.. Он никогда не поднимет задницу с дивана, чтобы открыть дверь!.. Она готовит только то, что любит он… А он… он даже в тарелку себе супу налить не может, да что там… он даже холодильник не откроет, будет ждать, пока она не придёт, и не накормит! А как он с ней разговаривает?! Ну, что это за обращение — «толстяк»?! Это обращение к жене?!
— Толстяк?! — Мария удивлённо округлила небольшие карие глазки на узком лице.
— Ага… — Ирина усмехнулась, — Это при её-то шестидесяти килограммах… Маша, ты не представляешь, чего я насмотрелась и наслушалась за эти дни, что жила у них! От него только и слышно: сходи, посмотри, принеси, отнеси, подай, позвони… А эта дурочка… и несёт, и подаёт, и звонит, и открывает… Ой, не могу…Лучше бы я оставалась дома… Честное слово!
— Ирочка… — Мария снова сочувственно сдвинула брови, — На тебя столько навалилось… Тебе просто необходимо развеяться, сменить обстановку!
— Да, — кивнула Ирина, — у меня скоро отпуск… кстати, ты будешь меня замещать, ты в курсе?
— В курсе, главный уже приказ подписал, — Мария с готовностью кивнула, — отдыхай спокойно! Поезжай куда-нибудь, и не одна, а с Элиной!
— Да разве этот урод её отпустит?!
Мучаясь угрызениями совести, Элина звонила матери и весь вечер после их ссоры, и на следующее утро, а после работы поехала к ней домой. Она ужасно жалела, что не сдержалась и нагрубила вчера, и, когда Ирина Германовна открыла дверь, тут же повисла у неё на шее. Она без конца просила прощения, в душе ругая себя, что не подумала купить продуктов — после долгого отсутствия холодильник Ирины Германовны был полупустым.
Растрогавшись, та наплакалась вместе с дочерью и отправила её в магазин. Когда, приготовив ужин и накормив мать, Элина вернулась к себе домой, был уже поздний вечер.
— Я пришла… — заранее догадываясь, что Игорь злится за её позднее возвращение, Элина изобразила на лице веселье, — Кто дома?..
— Мам, ты где была? — Антон удивлённо выглянул из своей комнаты, — Почему так поздно?
— У бабушки, — она не менее удивлённо застыла перед сыном, — разве папа не сказал? Я же ему звонила.
— Нет, — мальчик пожал плечами, — я спросил, он ответил, что понятия не имеет.
— Сейчас разберёмся… — предчувствуя скандал, Элина толкнула дверь спальни, — Привет!
Не обращая на неё никакого внимания, супруг сосредоточенно сидел за компьютером. Он даже не повернул в её сторону головы.
— При-вет! — подойдя к нему, она обхватила его одной рукой и привычно прижалась щекой к его щеке.
— Отвали, — Игорь с силой мотнул головой.
— Что случилось? — присев напротив, Элина подперла щеку ладошкой, — Почему ты не сказал Антохе, где я?
— А я что, знаю, где ты? — он, наконец-то, бросил на неё взгляд исподлобья.
— Я тебе звонила, ты что, забыл? Я была у мамы!
— Мне плевать, где ты была, — он снова уткнулся в монитор.
— Ну, понятно, — она уже сама поняла, что разговора не получится.