Единорог и Александра (СИ)

  Поначалу Александра надеялась, что никто в деревне не узнает о её позоре. Но шли недели за неделями, стала девушка замечать, что всё больше прибавляет в весе, а как обедать садится, частенько к солёным огурчикам да квашеной капусте тянется. А иной раз аппетита и вовсе нет, и голова ни с того ни с сего кружиться начинает. Задумалась Александра: что делать-то? Вечно скрывать такое, ясное дело, не получится - рано или поздно кумушки деревенские обо всём проведают. Пришла к Адольфу:

  - Коли ты меня обрюхатил, женись теперь.

  Тот рассмеялся ей в лицо:

  - Как бы не так! Какой прок с моей-то красотой на нищей сиротке жениться? Будь ты графиней или герцогиней - был бы другой разговор. Я и так поступил с тобой слишком благородно, что никому не сказал о твоём бесстыдстве.

  "Куда мне теперь деваться, горемычной? - думала Александра, глядя на реченьку бегущую. - В деревне родной меня теперь не приветят. Отца в лесу деревом зашибло, брата молния в грошу убила, вступиться за меня, сиротку, некому. Только и остаётся, что в омут! А дитю лучше и вовсе на свет не появляться - не будет ему здесь жизни".

  Шагнула она по илистому дну раз и ещё раз... Вот уже вода ей по самую шею. Собралась было шагнуть и дальше, как вдруг какая-то неведомая сила ухватила её за ворот и подняла ввысь. Глянула Александра, увидела, что не дух это вовсе, а птица Феникс с крыльями золотыми.

  - Что ж это ты, глупая, надумала? - прикрикнула на неё птица человеческим голосом после того, как аккуратно на берег поставила.

  - Не мила мне жизнь стала, - отвечала, плача, Александра. - Овладел мной силой худой человек, обрюхатил. Для чего мне теперь, порченой, на свете жить?

  Задумался дивный Феникс, а после и говорит ей:

  - Пойдёшь ли за меня замуж?

  Крепко удивилась Александра - аж слёзы высохли. Виданное ли дело - замуж идти за птицу?

  - Я не могу стать человеком, - продолжал тем временем Феникс. - Но ты, если пожелаешь, сможешь стать такой же, как я.

  Подумала Александра: всё равно терять нечего. Чем с позором жить иль в омуте погибнуть, лучше уж и впрямь птицей сделаться.

  - Согласна я.

  - Тогда приходи завтра до рассвета к тому высокому дереву, что у песчаной отмели растёт, да и стой под ним. Я уже стар, недолго мне осталось. Так будь рядом в мой смертный час.

  Отправилась Александра домой, а на следующий день ещё не рассвело, пришла к дереву. Феникс уже работал вовсю - вил гнездо из разных трав душистых. Закончив дело, он уселся в гнезде и стал смотреть на восток, ожидая рассвета.

  Вскоре солнце стало медленно выплывать из-за облаков. Вдруг Феникс вспыхнул ярким пламенем, вместе с ним мгновенно загорелось гнездо, а по округе разнеслись ароматы лаванды и чабреца.

  Испугавшись не на шутку, Александра запрыгнула на ветку дерева и принялась карабкаться вверх. Но увы, когда она добралась до вершины и сунула руку в гнездо, от Феникса только пепел остался.

  - Прости, благородный Феникс! Не успела я тебя спасти!

  Неожиданно кучка пепла зашевелилась. От удивления и испуга девушка едва с дерева не упала. Да и упала бы, наверное, если бы крепко не ухватилась за ветку когтистыми лапами и не взмахнула бы крыльями, чтоб удержаться.

  Через мгновение из пепла восстал Феникс, молодой и прекрасный.

  - Когда срок нашей жизни подходит к концу, мы сгораем, - объяснил он Александре. - А затем возрождаемся снова. Давай же скорее вить гнездо, чтобы ты могла яйцо снести да птенца высиживать.

  Сказав так, он взмахнул крыльями и взлетел в небо. Новоявленная птица Феникс последовала за мужем.

  Тем временем Адольф примерял роскошный костюм из бархата и атласа. С любовью осматривая себя в зеркале с головы до ног, парень счастливо улыбался. Ни дать ни взять - настоящий принц! Даже не верилось, что теперь он будет всегда носить такие наряды. Только бы пережить кошмарную брачную ночь с этой ужасной старухой! На ложе изображать неземную любовь будет труднее. Но делать нечего - придётся стараться. Не всем графский титул даётся при рождении.

  - Ты готов, любимый? - спросила вошедшая графиня.

  - О, да, звезда моей души! - воскликнул Адольф.

  У крыльца молодого жениха со старой невестой уже ждала карета, запряжённая тройкой чистокровных жеребцов. Там графиня заключила его в объятия с такой страстью, что несчастный едва не задохнулся. Лишь когда карета остановилась у храма, ему, наконец, удалось вздохнуть полной грудью.

  Во время венчания невеста не отводила от юноши взгляда полного сладострастия. Но вот уже прозвучало заветное: "Объявляю вас мужем и женой". Всё, теперь он граф!

  По такому случаю в замке был пир. Графиня поглощала вино с такой жадностью, словно это была вода, а сама она десять дней провела в пустыни. Адольф молился о том, чтобы его жена захмелела и ночью спала мёртвым сном. А ещё лучше, чтобы упилась до смерти, оставив его вдовым графом. Но все его надежды были тщетны. Вино сделало графиню такой страстной и ненасытной, что уснуть новоиспечённому графу удалось лишь под утро.