Эдгар По

Тем не менее даже ее поразительные способности иногда оказывались тщетными. 7 ноября 1831 года Эдгар Аллан По был арестован за неуплату долга, который он «и не помышлял платить». Речь, очевидно, шла о 80 долларах, взятых взаймы при поручительстве По его покойным братом Генри, который был теперь свободен от всех земных обязательств. Эдгар немедленно написал Джону Аллану. Молодому поэту реально угрожала тюрьма. Он чувствовал себя нездоровым и писал, что уже не в состоянии переносить такие суровые тяготы, как раньше. В Балтиморе закон был очень строг к несостоятельным должникам. Неуплата долга в каких-нибудь пять долларов могла повлечь за собой тюремное заключение, и, кроме того, уроженцы других городов не имели спасительного права объявлять себя банкротами. В постскриптуме По добавляет: «Я предпринял все возможные усилия, но напрасно». Письмо было отправлено 18 ноября, однако осталось без ответа. Спустя более двух недель, 5 декабря, миссис Клемм сама пишет Джону Аллану душераздирающее письмо, в котором присоединяется к просьбе По. Стиль и содержание этого послания делают ей честь. Ей каким-то чудом удалось самой собрать 20 долларов, однако этого недостаточно. Она напоминает Аллану, что По больше не к кому обратиться за помощью, и говорит, что, кроме упомянутых 80 долларов, у него нет других долгов, что молодой человек был все это время очень добр к ней и помогал чем только мог. Письмо содержит указание на то, что Джон Аллан «отказался» выручить По, хотя под этим, вероятно, подразумевается лишь его затянувшееся молчание.

Еще через десять дней По в полном отчаянии снова пишет Аллану. Ему казалось, что перед ним уже отверзлись двери темницы. То было одно из самых униженных и умоляющих писем, с которыми По когда-либо обращался к опекуну.

Впрочем, Джон Аллан не был столь бездушен, как можно предположить из письма его воспитанника, хотя то обстоятельство, что косвенным образом в бедах По был повинен и он, давало последнему достаточные основания так думать. Как мы видели, письмо миссис Клемм было послано 5 декабря, а 7-го Джон Аллан написал распоряжение для своего агента в Балтиморе «предпринять необходимое для освобождения Эдгара По и передать ему сумму в 20 долларов, дабы избавить его от дальнейших затруднений», но по какой-то причине забыл отправить письмо адресату и вспомнил о нем лишь 12 января 1832 года. Не на шутку встревоженный столь несвойственным ему небрежением в денежном деле, он пишет на обороте письма По от 15 декабря: «Самому отнести распоряжение на почту». Тем не менее помощь, видимо, подоспела вовремя, ибо достоверно известно, что в тюрьму По не попал.

1832 год представляется самым неясным в жизни Эдгара Аллана По. В его биографии период этот во многих отношениях остается белым пятном. Относящейся к нему переписки не сохранилось, где находился По в течение значительной части года, неизвестно, что создает благодатную почву для всевозможных гипотез. И все же немногие заслуживающие доверия сведения заставляют предположить, что все это время По провел в доме на Милк-стрит и что «Рассказы Фолио клуба» и стихотворение «Колизей», появившиеся в 1833 году в газете «Балтимор сэтэрдей визитэр», были написаны именно там. Другие его прозаические вещи, печатавшиеся в «Филадельфия сэтэрдей курьер» на протяжении 1832 года, были, вероятно, завершены годом раньше.

Главным событием этого периода была романтическая любовь По к некой Мэри Девро, молодой девушке, жившей по соседству с Клеммами. Ее воспоминания были опубликованы лишь сорок лет спустя, и поэтому сейчас трудно точно сказать, к какому именно времени относится описываемый в них эпизод из жизни По. Однако многочисленные свидетельства указывают на то, что некоторые из событий, о которых там идет речь, произошли в 1832 году.

Мансарда, где обитал По, выходила окнами во двор, образуемый несколькими домами по Эссекс-стрит, которые находились в старом городе. По часами просиживал за письменным столом у себя в комнате и однажды, взглянув через двор, почти сплошь завешанный полощущимся на ветру стираным бельем, он заметил в окне дома напротив хорошенькую девушку с золотисто-каштановыми волосами, завитыми по тогдашней моде в крупные, свободно ниспадающие локоны. Она тоже увидела его, и со временем молодые люди, проникшись взаимной симпатией, стали подавать друг другу знаки взмахами платка; к их невинному флирту вскоре присоединилась подруга Мэри Девро, Мэри Ньюмэн. Обе девушки знали, что По был молодым солдатом и поэтом, и сердца их при виде его трепетали не меньше, чем зажатые в руках платочки.

Одним летним вечером, когда Мэри Девро и Мэри Ньюмэн сидели, беседуя на смежных, разделенных лишь балюстрадой верандах их домов по Эссекс-стрит, мимо проходил Эдгар По, направлявшийся к дому миссис Клемм. Увидев девушек, изящный молодой человек остановился и поклонился. О том, что произошло потом, нам лучше всего поведает — быть может, с некоторыми опущениями, — сама Мэри Девро: