Эдгар Хантли, или Мемуары сомнамбулы

Вы совсем не знаете меня. Ваши умозаключения относительно моих действий и моего поведения – всего лишь тонкая паутина, сплетенная из пагубных заблуждений. Как и большинство людей, вы не отдаете себе отчета в возможных последствиях ваших поступков. Вы собираетесь даровать мне утешение. Кичитесь своими великодушными намерениями. Претендуете на милосердие. А какой прок от вашего неуместного рвения и благородных порывов? Вы добились только того, что привели меня к краю пропасти. Благодаря вашим усилиям кровавая развязка теперь предрешена. И мне не избежать вечного проклятия.

Мало кому из смертных довелось испытать столько страданий, сколько выпало на мою долю. И это лишь начало. Как ни тяжелы невзгоды, которыми изобиловала дорога моей жизни, когда я сойду с нее в иной мир, там меня ждут куда более страшные муки. Возможно, будь мне отмерено здесь немного больше времени, надежда на искупление еще могла бы согреть мою душу. Но ваше вмешательство воздвигло непреодолимую стену между мной и этой надеждой, разделив меня с ней навсегда. В моей жизни уже ничего нельзя изменить. И ничто не способно облегчить или прервать предначертанные мне муки.

Но я тут не для того, чтобы обвинять вас. Не мое дело судить других, я осуждаю лишь самого себя. Мне известно, что полагается в наказание за такое деяние, в каком повинен я. И это справедливо. Возможно, в преддверии грядущей кары я буду дрожать и цепенеть от ужаса, но мои мучения – немаловажная часть процесса осознания глубинной сути праведного возмездия. Зачем оттягивать мою смерть и рассчитывать на смягчение приговора? Я заслужил это, и такой конец – закономерный итог моей жизни. Медлить больше нельзя. Я уже чувствую сокрушительный удар, уже подношу к губам чашу отмщения. Хуже мне все равно не будет. Червь, который грызет меня, не утолит свой голод, пока не угаснет мое сознание.

Я хотел бы обойтись без такого жизненного опыта. Хотел бы унести в могилу свои тайны. Но нет! С судьбой не поспоришь. Демон, который когда-то вел меня по жизни, по-прежнему имеет власть надо мной. Я в его пастве, и при любой попытке вырваться лишь глубже погружаюсь в трясину краха. Мне нет нужды что-то скрывать, когда все так очевидно. Но меня возмущают необоснованные нападки, и ради их опровержения я готов навлечь на себя еще более ужасные обвинения. Моя история не будет длинной. Уж если мне суждено вновь пережить агонию воспоминаний, то, по крайней мере, я сделаю все, чтобы укоротить эту пытку.

Родом я из графства Арма. Мои родители были зажиточными крестьянами и сумели дать мне начальное образование. Я, несомненно, пошел бы по их стопам и всю жизнь возделывал бы скудные поля, если бы не один случай, который я долгое время считал самой большой удачей в моей жизни, но теперь расцениваю как злостный умысел приспешников преисподней и первоисточник всех моих бед.

Ферма отца была частью владений человека, проживавшего в Дублине, куда он переселился насовсем, оставив поместье на попечение управляющих и слуг. Разбогател он благодаря удачной женитьбе. Благосостояние молодой жены служило лучшей рекомендацией в глазах мужа (для которого роскошь и положение в обществе были главными приоритетами), но разумные люди находили, что богатство – наименьшее из достоинств этой леди.

Несколько лет они прожили вместе. Если их союз вконец не испортил ей жизнь, то лишь благодаря ее редкому уму и самообладанию. Во всех своих поступках она руководствовалась велениями долга, в то время как ее муж, не ограничивая себя ни в чем, предавался разгулу и пагубному расточительству. Он был средоточием всех грехов, проистекающих из сочетания большого богатства и неправильного воспитания.

К счастью для его жены, он не задержался на этом поприще надолго. Узнав об измене любовницы, содержание которой стоило ему двух третей состояния, он пришел в ярость и послал сопернику оскорбительное письмо. Неизбежная в таких обстоятельствах дуэль закончилась его смертью.

Избавившись от унизительных и тягостных обязательств несчастливого брака, независимая вдова воспользовалась вновь обретенной свободой, чтобы жить в согласии со своей совестью, сохраняя и приумножая остатки состояния и тратя деньги на добрые дела. Ее планы подразумевали и посещение принадлежавших ей отдаленных имений.

Приехав на ферму моего отца, она зашла к нам в дом. Я был тогда еще ребенком, активным и смышленым, что пришлось ей по вкусу, и она решила взять меня на воспитание. Мои родители с радостью согласились на ее предложение. Так я оказался в столице.