Эдера

— Нет… Н-не знаю, — постарался произнести он как можно спокойнее, но от инспектора не укрылась истинная реакция подозреваемого на это кольцо.

— Мелоди де ля Фуэнте потеряла его во время схватки?

— Я не помню, было ли у неё такое кольцо.

— То есть вы хотите сказать, что оно принадлежало третьему лицу? Вам известно имя владелицы кольца? Вспомните! Это очень важно. Если допустить, что вы действительно ушли из дома, оставив гостью одну, а кто-то пришёл туда в ваше отсутствие и убил её… Чьё это кольцо? Отвечайте! Оно принадлежит убийце? Женщине, которая вам не безразлична, и потому вы её покрываете? Это кольцо… вашей жены?

— Нет! Нет! — воскликнул Андреа. — У моей жены никогда не было такого кольца!

— Тогда назовите имя этой третьей персоны! Я жду! — требовательно произнёс инспектор.

— Не было никакой третьей персоны, — обречённо выдавил из себя Андреа. — Мелоди де ля Фуэнте убил я…

Чинция, вернувшись в дом Эдеры, не сказала никому о происшедшем в мастерской. Она надеялась, что Андреа как-нибудь удастся выпутаться из этой истории.

— Наверное, он уже уехал в Париж, — предположила Матильда, услышав от Чинции, что та не застала Андреа дома. — Надо было нам раньше не послушаться синьора Валерио!

Чинция с тревогой ждала, как повернутся события, и тревога эта оказалась не напрасной. Как гром среди ясного неба, прозвучало для обитателей дома Сатти телевизионное сообщение, в котором говорилось, что «бизнесмен и художник Андреа Давила из ревности убил свою любовницу — графиню Мелоди де ля Фуэнте».

— Боже мой! — воскликнула в испуге Матильда. — У синьоры Эдеры тоже включён телевизор!

Все бросились в её комнату, питая слабую надежду на то, что Эдера смотрела какую-нибудь другую программу. Однако надежда их, увы, не оправдалась.

— Доченька моя, не надо плакать, — стал успокаивать Эдеру Валерио. — Мы должны пережить и это горе.

— Ты, кажется, всему поверил? — Эдера с возмущением посмотрела на отца.

— Но… ты же слышала… — неуверенно произнёс Валерио.

— Андреа не убийца! Он просто попал в беду! Надо помочь ему! — волновалась Эдера.

— В любом случае суд разберётся, — сказал Валерио и тем вызвал неожиданный гнев дочери.

— Ты прекрасно знаешь, что Андреа не виновен! — воскликнула она. — Но обида на него берёт в тебе верх! Ты не должен этого допускать, папа! Помоги ему хотя бы ради меня и Лало. Да, я уже потеряла Андреа, однако не забывай: он — отец моего ребёнка!

— Я сделаю всё возможное, — пообещал Валерио.

Чинция не стала больше скрывать то, что ей было известно, и, выслушав её, Эдера ещё увереннее стала защищать Андреа.

— Папа, звони адвокату, — попросила она.

— Да, я сейчас это сделаю, — сказал Валерио и отправился к себе в кабинет.

Немного погодя он поделился своими переживаниями с Матильдой:

— Ты не представляешь, чего мне стоило видеть, как Эдера защищает это ничтожество!

— И молодец, что защищает! — не поддержала Валерио Матильда. — А вот вы, кажется, уже забыли того бедного грустного малыша, который поселился когда-то у нас в доме. Сколько сил нам всем пришлось положить, чтобы он понемногу начал улыбаться! Этот мальчик любил вас! И если бы жив был синьор Серджио, то он бился бы за Андреа, как лев! А вы!..

В это время в доме появился Джулио и сообщил, что к ним вот-вот должен поступить донор.

Но Эдера стала отказываться ехать в клинику:

— Я не могу сейчас думать о себе. Надо спасать Андреа!

— Синьор Валерио уже связался с адвокатом, — сказал Джулио. — А ты всё равно ничем не можешь помочь Андреа. Поедем! Тебе надо лечиться.

— Джулио, сходи к нему, — попросила Эдера. — Скажи, что мы все не верим в его виновность. Он в этом очень нуждается.

— Хорошо, я повидаюсь с Андреа, — пообещал Джулио. — Но прежде отвезу тебя в клинику.

Адвокат Веньери, которого Валерио пригласил для защиты Андреа, оказался в весьма сложной ситуации. С одной стороны, его подзащитный клялся, что не убивал Мелоди де ля Фуэте, а с другой — не мог объяснить, почему во время допроса сознался в убийстве.

— Вероятно, я был очень расстроен случившимся, — сказал он. — Устал от этого дознания, вот и согласился с обвинением.

— А не было ли тут иной причины? — спросил адвокат. — Возможно, вы кого-то подозреваете, но не хотите выдавать этого человека правосудию?

— Нет! Никого я не подозреваю и никого не покрываю! — раздражённо заявил Андреа.

— Но, вы же, понимаете, что ваше признание может серьёзно вам повредить? Вы должны немедленно заявить прокурору о давлении на вас со стороны следователя.

— Ах, адвокат, мне всё равно, что случится со мной, — устало произнёс Андреа. — Моя жизнь окончена. Я сам разрушил своё счастье, свою семью. У меня нет будущего.

— Знаете, при таком вашем отношении к собственной судьбе… — рассердился адвокат, — мне лучше было бы отказаться от вас. Но я очень уважаю синьора Сатти и потому вынужден буду защищать вас даже против вашей воли!

Манетти сказал Матильде, что ему хотелось бы каким-то образом проникнуть в мастерскую Андреа, чтобы внимательно осмотреть место убийства.

— Я могу дать вам ключ синьоры Эдеры, но скажите, что вы задумали? — спросила Матильда.