Будущий трактир уже на треть возвышался над окружающими его домишками и уже сейчас обещал стать местной достопримечательностью. В краю, где любое строение выше двух метров считалось чуть ли не небоскребом, дом в два этажа был вообще делом неслыханным. И таки — да, бардак здесь творился еще тот. Было такое ощущение, что вся деревня собралась тут, чтобы каждый внес свою лепту во всеобщий хаос. Единственный, кто оставался равнодушным в этой круговерти человеческих страстей — это был Лакомка, который уселся рядом с Оли и невозмутимо чесал задней лапой себе за ухом. Если раньше, при начале стройки народ спорил вообще о возможности постройки столь высокого здания, то сейчас, видя с какой скоростью поднимаются стены, разговор шел уже о целесообразности такого строения и о трудностях эксплуатации такой большой площади. Это же только одного мытья полов хватит, чтобы загнуться. Кое-кто из баб откровенно жалел молодую вдову, которая уже и не скрывала своих планов на будущее. А та, не обращая на них никакого внимания, расцвела как полевой цветок при свете солнца. Вьюн был посдержаннее в своих чувствах, но все было написано на его глупом от счастья лице. Правда или нет, что люди от счастья глупеют, Ольт не был в этом уверен, но что они теряют при этом львиную часть своего чувства самосохранения, он в этом убедился, когда увидел, как лихо Вьюн взобрался на самую верхотуру, чтобы закрепить там очередное бревно. Вроде и не мальчик уже, а туда же. За что и получил втык от Карно, когда спустился вниз.
— Блин, лимон бы съел, что ли. — добавил и Ольт. — Ты долго еще будешь морочить голову бедной женщине? Или так и будете в грехе жить?
Вьюн давно уже не обращал внимания на возраст Ольта и обращался к нему, как даже к более старшему товарищу, имеющему немалый авторитет.
— Так у нас уже давно все решено. И с Веретрил обговорено. Верта! Иди сюда!
К ним подошла, прикрывая зарумянившееся лицо платочком, вдова.
— Вот, атаман — Верта, Веретрил согласилась стать моей женой. Как построим трактир, так и сыграем свадьбу. Ведь так, Верта?
— Ну а ты, Верта, что язык проглотила? Когда сюда ехали, я помню у кого-то рот не закрывался.
— Так у меня теперь хозяин есть. Невместно мне. Есть теперь, кому за меня говорить. — И Верта со смущенной улыбкой, но по-хозяйски взяла под руку подбоченившегося Вьюна.
— Ну смотри, Вьюн. Слово воина, сам знаешь… Если что — сам с тобой разберусь.
— Все будет хорошо, атаман. Не подведу.
— Ладно, и не форси здесь, тебе еще маленьких вьюнов делать.
— И, Вьюн, на пару слов. Ты уж извини хозяюшка. — вмешался Ольт. — Дела деревенские, хозяин твой — не последний человек, надо с ним кое-что обговорить.
Вдова, хотя какая она уже вдова, вполне себе такая замужняя женщина, понятливо кивнула головой и плавной походкой солидной и знающей себе цену хозяйки удалилась.
— Вьюн, ты не забыл, через десятину тебя ждет Оглобля? Да и Бенкасу еще соли обещали привезти. Слово наше твердое. Поэтому завтра забирай Жаго и Вельта, отвезешь их на соляные копи. Пусть рубят товар. Через седмицу будем ждать их на стыке дорог, ты знаешь где. И это… Вьюн, не буду говорить о том, что об этом знаем только мы четверо. Дальше говорить?
— Обижаешь, Ольт. Я все понял. Завтра отвезу Вельта и Жаго.
— Инструмент не забудь. Впрочем, я им и сам скажу. Они будут в курсе.
— Все понял. Можно вопрос?
— Ну спрашивай.
— Что значит «в курсе»? Нет, я понял конечно по смыслу, но откуда такие слова?
— Все просто. Когда корабль идет по морю, его путь называется «курс» и знает его только капитан. Так что теперь и ты в курсе. Понял?
— Ага. А что такое «лимон»? Откуда только ты знаешь столько…
— Лимон — это такой, ну очень кислый фрукт. Как съешь, так сразу сморщишься, а то у тебя рожа так сияет, что аж завидки берут, так и хочется ее начистить. А это не хорошо — вводить в искушение ближнего своего. А откуда я столько знаю… А это тебя не должно волновать. В тайге знаешь ли многому можно научиться. Все, иди. Вон Верта твоя заждалась уже.
— Мда, чего только в тайге не узнаешь. — покачал головой Карно и тут же поднял руки в защитном жесте — Впрочем, меня это ни капли не волнует.
И они рассмеялись. Тут же подскочила Оли. Личико уже было измазано где-то найденной сажей, а на коленке добавилось пара царапин.
— Че смеетесь? Я тоже хочу.
— Мы не смеемся, мы радуемся. Слышала, у Вьюна с Вертой свадьба ожидается?
— Тю, да это уже всей деревне известно. Эх вы, мужики… Пока до вас дойдет. А я уже давно все знаю и тетушка Веретрил так счастлива, за нее все бабы переживают. И я переживаю. А куда мы идем?
— А идем мы за деревню, к будущей лесопилке, где я надеюсь найти двух лентяев по имени Жаго и Вельт.
— И ничего они не лентяи. — насупилась Оли. — Работа у них сложная очень. Прежде, чем колышек вытесать, хорошо подумать надо. Вот они и думают. А со стороны кажется, что просто сидят, а они, — Оли важно подняла палец, — они думают!
— Ну да. Вот и посмотрим, что они там надумали.