Эдатрон. Лесной край. Том 1

Он решил приготовить кашу с подливкой. Местные просто и незатейливо кидали в котел с водой все ингредиенты и ждали до готовности. Получалась этакая жидкая размазня. Вкусно, особенно на голодный желудок, но все-таки это была просто еда. Он же отдельно отварил крупу, только подсолив ее и бросив туда хороший кусок коровьего масла, получил рассыпчатую, тающую во рту, кашу. Так же отдельно сварил из копченного мяса подливку, не пожалев туда кореньев и зелени. Не хитрое блюдо, но такого в этом мире еще не пробовали. В этом Ольт был уверен, так как долгими летними вечерами говорил с Истрил обо всем, что только приходило в голову, в том числе и о местной кулинарии. Насыпал каши по глиняным тарелкам, с краю щедро, не жалея мяса, наложил подливку и украсил зеленью. Когда все было готово он постучал большой деревянной ложкой, исполняющей роль половника, по котлу и торжественным голосом возвестил:

— Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста! — ну вот вылетали у него изо рта фразы, которые привычно ложились на язык, даже прежде чем он мог подумать и ничего с этим он поделать не мог. Это как у очкарика отобрать очки, а он все равно будет пальцем тыкать себе в переносицу, поправляя несуществующую оправу. Привычка — вторая натура, но надо избавляться от вредных привычек. Они вполне могут оказаться категорически несовместимы со счастливой и долгой жизнью, причем фатально.

Народ оторвался от своих дел и потянулся к костру.

— Пахнет вкусно. И выглядит неплохо. — прокомментировал Карно, глядя на свою порцию. Истрил, как обычно только улыбнулась, принимая полную миску. Отсутствием аппетита никто не страдал, а уж когда распробовали новое блюдо, или вернее старое, но по-новому приготовленное, то, как говориться, за уши не оттащить. Так что успех был полный и все от души наелись. Некормленым остался один Вьюн, но Ольт специально так сделал, вспомнив как приручают собак. Конечно Вьюн — не собака и вряд ли поведется на примитивные уловки, но положительный нюансы все-таки к предстоящему разговору добавит. Поэтому во время еды Ольт сел неподалеку от Вьюна, так, чтобы до него донеся дразнящий запах. Вьюн грустным и голодным взглядом сопровождал каждую ложку каши, отправляемую Ольтом в рот и молчал. Ну а что говорить? Хорошо если просто убьют, а если захотят помучить? Ведь для чего-то приволокли сюда, в бывший лагерь разбойников. Кстати их и не видно никого. Вьюн ни капли не обольщался насчет их судьбы. Хотя Карно он узнал, видел мельком несколько раз в лагере. Но тот ничем не показывал, что знаком с Вьюном, а самому напрашиваться на знакомство как-то не хотелось. Единый его знает, этого одноглазого, на что он может разозлиться. Не хочет показывать свое знакомство, ну и пусть, Вьюн тогда тоже его не знает. Он тяжко вздохнул. А эти сидят и жрут, на него даже и не смотрят. Видно уже списали. Он видел результаты их нападения на десяток Мальта и хоть и поверхностно, но представлял, что из себя представляет Карно. Вьюн сглотнул голодную слюну и тоскливым взглядом мазнул по едокам.

— Что, жрать охота? — спросил вдруг малолетка, сидевший неподалеку.

«Ну вот, начинается» — подумал Вьюн — «Наелись, сейчас издеваться начнут».

Он промолчал на провокационный вопрос, только грустно вздохнул, кажется у него это начало входить в привычку. Но мальчишка не унимался:

— Спотыкаловки бы полкувшинчика врезать? Да?

Вьюн посмотрел на юного садиста. Ну, а что ему терять, а так может и обломится пред смертушкой выпить.

— Лучше целый кувшинчик. Еще бы от кашки не отказался.

— Ну ты и наглец. — покрутил головой мальчишка. — Дайте водички попить, а то так жрать охота, что и переночевать негде… Может тебе и ключ от дома дать?

— Какой ключ? От какого дома? — не понял лазутчик.

— Где деньги лежат. — совсем уже непонятно закончил малолетка.

— Не-е-е, ключ не надо. Мне бы кашки.

Жалкий и потерянный Вьюн совершенно не вызывал никаких опасений. Ольт подозвал Карно, и они вдвоем перевязали пленного к дереву, освободив руки и ноги. Причем одноглазый показал себя большим специалистом, расположив узлы так, что Вьюн при всем желании не смог бы до них добраться.

— Кашки ему… На тебе кашки и вот тебе спотыкач, выпей за то, чтобы Крильт, если и возродился, то толстой и жадной крысе.

Вьюн опять горестно вздохнул. Не то, чтобы ему стало жалко атамана разбойником, но слова мальчишки подтвердили его самые худшие опасения. В этом мире не существовало понятия того света. Если человек умирал, то умирал окончательно, но зато при хорошем поведении Единый мог возродить его душу и вселить в кого-нибудь другого, чтобы он мог прожить еще одну жизнь. А мог, при плохом настроении и наказать, засунув душу засранца в лягушку, или, например, в крысу. Ольт подозревал, кто был источником таких верований, но ничего комментировать не стал. Не ему осуждать или одобрять действия местного божка.