Еда и патроны

– Эк ты хватил, психолог хуев, – махнул рукой Коллекционер и снова зашелся каркающим смехом. – Ты что, думаешь, я вашего брата шаблонного по каким-то там идеологическим соображениям потрошу? Не-е-ет. Может, и хотел бы, да не выходит по соображениям-то. Просто нравится это мне. Понимаешь? Нра-вит-ся. К тому же за любимое занятие еще и платят неплохо. Думаешь, я мутантов не убивал? Ошибаешься. Хотя, признаюсь, нормальных в небытие отправлять куда как приятнее.

– А меня кто заказал? – решился Стас задать вопрос, воспользовавшись моментом.

Желтые огоньки под капюшоном загорелись ярче.

– Ты не в курсе? – спросил Коллекционер удивленно.

– Нет.

– Что, не догадываешься даже? Ты, наверное, хороший человек, если предположить не можешь, кто же смерти твоей жаждет. Или, наоборот, столько «доброжелателей» наплодил, что и не знаешь, с какой стороны прилетит?

– Бережной?

– Ну что ты? – отмахнулся Коллекционер. – Этот толстячок тут не при делах.

– Кто тогда?

– Вообще-то не в моих правилах раскрывать имя заказчика, – нараспев выговорил Коллекционер, крутя вокруг пальца пустую кружку. – Но, учитывая, что ничьи интересы от этого уже не пострадают, скажу – Хромой.

Стас вопросительно посмотрел, ожидая продолжения, но ничего больше не услышал.

– И?..

– Что «и»?

– Какой еще к чертовой матери Хромой?

– О, я вижу, второй вариант точнее оказался. Портишь, значит, людям жизнь и тут же забываешь? Зря. Люди-то помнят.

– Бред какой-то. Кто он?

– Ты бывал в Арзамасе, Стас?

– Что я там забыл?

– Хм, действительно, что делать чистокровному человеку в прибежище генетического мусора? Странно. Хромой из своей берлоги не вылезает, а тебя довольно точно описал. Тебя и еще одного – некоего Максима по кличке Пулемет. Я заказ на две персоны получил, вообще-то.

– О чем он еще упоминал?

– Сказал, что вы два часа как ушли из Кутузовского и двинулись предположительно в сторону Мурома. Ну, я пожитки свои собрал и с первой же попуткой рванул вас встречать. Сумма поторапливаться заставляла, – добавил Коллекционер, блеснув узкими полосками прищуренных глаз.

– И много обещал Хромой?

– Незачем тебе знать, а то загордишься еще. Причем Хромой не только обещал, но и задаток выдал. Я еще удивился тогда, откуда у говнюка этого такие деньжищи завелись. Подумал, что сильно вы, должно быть, старика разозлили. Бля… Это сколько же он себе оставил?

– Так что, Хромой – всего лишь посредник?

Коллекционер хихикнул и потер ладонью щетину.

– Не знаю, не знаю. Учитывая, что вы не знакомы, можно предположить такой вариант – старикан, наслушавшись моих псевдонаучных бредней, задался целью свести всех нормальных под корень, чтоб не мешали, суки, ходу эволюции, а начать по чистой случайности решил с вас двоих. Как думаешь?

– Неуместная подъебка. Значит, говоришь, Хромой на двоих заказ выдал, – начал Стас рассуждать вслух. – При этом он знал, когда мы вышли из Кутузовского и куда направляемся. И все это – сидя в Арзамасе.

– Да, – подтвердил охотник и с прищуром глянул на сокамерника.

– А не слыхал ли ты из уст Хромого таких словосочетаний, как Железный Легион или Старшие братья? – продолжил Стас, щурясь на тот же манер. – Не упоминал он ничего такого?

Коллекционер после секундной задумчивости недобро осклабился и поцокал языком.

– Может, кто-то и слыхал, как кто-то упоминал, а вот ты, дружок, откуда слов таких нахватался?

– Так он упоминал?

– Нет, – охотник покачал головой. – Зачем? Я бы тогда сумму удвоить попросил. Это как минимум.

– Что ты о них знаешь?

– Что знаю? Да, по сути, практически ничего, как и любой, кто вообще о них слышал. Сплетни кабацкие в основном, хотя сплетни тоже на пустом месте не родятся. Из того, что в уши залетело, одно сказать могу – серьезным людям… – охотник запнулся, – и не только людям, дорогу ты, видать, перешел. Очень серьезным.

– Кто они такие? Чего хотят?

Коллекционер перестал скалиться, и нижняя часть лица, не скрытая капюшоном, распрощалась с привычным легкомысленным выражением. Тонкие губы сомкнулись, морщинки на сероватой коже вокруг рта разгладились, острый подбородок слегка приподнялся.

– А не многовато ли будет вопросов, мой лишенный отклонений друг? Что вообще за нездоровый интерес перед смертью? Тебе бы сейчас не о тайных организациях думать стоило, а о спасении души своей грешной.

Бледно-желтые огоньки, медленно сужаясь, вонзились в Стаса.

– В существование души я не верю, – ответил тот, выдержав долгий испытующий взгляд. – В ее спасение – тем более. А вот за сохранность тела своего бренного думаю еще повоевать.

Серый треугольник под капюшоном дрогнул, издав короткий смешок, и снова расцвел кривой ухмылкой, выражающий, видимо, одобрение только что озвученной жизненной позиции.

– Да ты, как я погляжу, оптимист. Люблю оптимистов, они умирают с надеждой в сердце. Как же тебя, личность, прямо скажем, ты уж извиняй, не слишком выдающуюся, угораздило с Легионом схлестнуться?