Еда и патроны

Стас сделал еще пару шагов и повернулся лицом к Лешему, остановившемуся метрах в трех позади. Тот стоял молча, с серьезным выражением на помрачневшей роже, и держал в руках пулемет, направив его черное дуло в грудь напарнику.

— Вот так значит, да? — невозмутимым тоном поинтересовался Стас. — А я считал, что мы с тобой братья по оружию, кровью повязанные и… Как ты там еще говорил?

Леший усмехнулся и сплюнул.

— Хотя, конечно, — продолжил Стас, — удивляться особо нечему. Говнецо-то я сразу почуял. Надеялся, что ошибаюсь, ан нет. Жаль.

— Автомат на землю. Куртку с разгрузкой тоже скинь, марать не хочется.

— Дешевка ты, Леший. У тебя миллион на кармане, а все мелочь подбираешь.

— Скидывай, — повторил тот с металлическими нотками в голосе.

— Ответь, — продолжая игнорировать указания, обратился к нему Стас, — ты это из-за жадности делаешь или из страха? Боишься, что сдам или кину и товар без ведома твоего пристрою?

— А какая теперь разница? Скидывай, говорю, снарягу, не тяни. Будешь паинькой — стрельну в сердце, без мучений подохнешь, а нет, так кишки свинцом набью. Ну!

— Да хуй тебе! Отсоси сначала, — выдвинул Стас встречное предложение и смачно харкнул Лешему под ноги.

— Вот сука!

Палец надавил на спуск, боек РПК щелкнул и…

— Что, не работает? — язвительно поинтересовался Стас.

Леший, не веря своим глазам, передернул затвор и нажал снова. Щелчок.

— Как же?.. Ах ты!..

— Вот досада, правда? — Стас поднял автомат и направил ствол на вероломного компаньона. — Никак патроны закончились? Ай-ай-ай.

Леший сглотнул и отшатнулся, едва не потеряв равновесие из-за накатившей вдруг слабости в ногах. Неумолимое каменное выражение на самодовольной роже моментально сменилось растерянно-испуганным. Глаза забегали по сторонам в поисках спасения, норовя закатиться кверху. Руки бессильно опустились, и пулемет, ставший бесполезным куском металла, лязгнув сошками, упал на землю. Леший открыл рот в попытке что-то сказать, но все слова будто выдуло из головы ураганом паники, налетевшим нежданно-негаданно. Губы его мелко затряслись, словно у плаксивой девки, подбородок нервно задергался.

— С-стас… Стас, послушай. Я не собирался… только п-припугнуть хотел, — Леший медленно, шатаясь на ватных ногах, отступал, выставив перед собой руку с поднятой ладонью, будто защищаясь от причитающейся ему пули, и продолжал нести бессвязный, никому не нужный бред: — Я бы не стал, мы же вместе… Ты что? Ты решил?.. Нет-нет. Я только проверить хотел. Я…

Выстрел прервал поток бессмысленных оправданий. Правая нога Лешего метнулась назад, словно решила вдруг жить независимо от тела, хозяин которого потерял равновесие и упал лицом в землю, не успев вовремя подставить руки. Он перевернулся на спину, сел и, обхватив ногу возле быстро расползающегося кровавого пятна на перебитой голени, зашлепал губами, брызжа слюной и рождая нечленораздельные звуки.

— Больно? — поинтересовался Стас сочувственным тоном.

— Не… не надо, не стреляй! — по когда-то мужественному и суровому лицу покатились слезы, розовая слизь пузырилась в носу, лопаясь и стекая через подбородок на шею. — Не убивай меня! Я уйду, далеко уйду, ты обо мне не услышишь больше. И про бомбу я забуду. Твоя она, забирай, не убивай только!

— А может, люди и впрямь вырождаются? — спросил Стас, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Что?

— Ничего. Вынь из кобуры пистолет и брось мне.

Леший беспрекословно подчинился, суетливо расстегнул кобуру трясущимися руками и, взяв АПС за рукоять двумя пальцами, бросил его Стасу под ноги.

— Нож.

Пятнадцатисантиметровый клинок с пилой и шокирующим зацепом проследовал тем же путем без лишних возражений.

— Хорошо.

Стас сунул АПС за пояс, подобрал нож, взвесил его на ладони и, покривившись, отбросил в сторону, после чего вынул из ножен свой.

— Не убьешь? — дрожащим голосом спросил Леший и попытался отползти назад, толкаясь всеми тремя здоровыми конечностями и волоча искореженную ногу

— Не убью, — ответил Стас и сделал шаг вперед.

— Ты что?!

— Зажмурься.

— Что?!

Ни слова больше не говоря, Стас в четыре размашистых шага нагнал ползущего спиной вперед Лешего и ото всей широкой души зарядил носком ботинка ему в зубы.

Пульсирующий гул разрывал череп изнутри. Леший открыл глаза, и мгла, крапленая мигающими световыми точками, сменилась мутной сине-зеленой картинкой неба в обрамлении сосновых лап. Во рту явственно чувствовался вкус крови. Язык рефлекторно заворочался, но тут же остановился, наткнувшись на острые осколки зубов. Леший поморщился и сделал попытку сесть, опираясь на руки. Брюшные мышцы напряглись, туловище, толкаемое вперед их силой начало приподниматься и… завалилось обратно, не найдя под собой опоры.

Леший непонимающе вытаращил глаза и поднял правую руку, точнее, правое плечо, потому как предплечье и кисть поднять не удалось. Они висели безжизненной плетью, никак не реагируя на приказы ошарашенного мозга. Рукав в районе локтя был распорот и сочился кровью. Нервный полубезумный смешок вырвался из разбитого рта вместе с зубным крошевом.