Earned It (СИ)

- Может, я лучше на лавочку сяду?

- Нет, ты в шортах. Лавочка холодная. Я не хочу, чтобы ты замёрзла.

- Но…

- Молчи, - шепчет он.

Ему больше всего на свете нравится говорить с ней на любые темы. Но ещё больше ему нравится молчать с ней. В такие моменты воздух приятно электризуется, по телу растекается невероятное волшебство. К слову, в которое он поверил только рядом с ней.

- Вильям! - восхищенно говорит она, видя как постепенно утро сменяет ночь. Он молча улыбается, целуя её в шею.

Первые утренние лучи озаряют их, заставляя их глаза светится счастьем и покоем.

Новый восход солнца – становится их восходом. Показывает ей, насколько хороша жизнь. С ним. Он продолжает улыбаться, смотря на её завороженное лицо. Сейчас солнце восходит только для них, только им даря своё холодно-норвежское тепло. Магнуссон ещё крепче прижимает Нуру к себе.

Так они и сидят, вдвоём в пустом парке, освещенным первыми лучами солнца и тусклым светом ещё не отключившихся фонарей. Им не нужно ни о чём говорить, потому что они всё знают и без слов. Им не нужно ничего друг другу доказывать, потому что всё уже давно доказано. Любовь прочно связывает и наполняет их сердца.

========== 8. ==========

- Вильям! - смеётся Нура. - Ну, Вильям! Прекрати! - блондинка пытается отбиться от щекочущего её парня. Но все её попытки остаются тщетными, как только его губы касаются её губ.

Она увязает в мире, где её любят. В мире, который является реальностью. Она обретает себя. Она обретает силы на борьбу с собой.

Девушка ловко спрыгивает с его дивана и, хватая подушку, встаёт в “оборонительную позу”

- Серьёзно? - хитро улыбается Магнуссон, на что блондинка пожимает плечами.

Сейчас он больше напоминает льва или пантеру перед решающим прыжком за своей целью. Взгляд сосредоточен только на ней. Будто бы она сейчас является центром его вселенной. И ничто не способно разрушить этот центр. Конечно, кроме подушки, которая нашла свой центр - его лицо.

- Долго думаешь, - хохочет Нура уже где-то на первом этаже его квартиры.

- Боже, - смеясь, закатывает глаза Вильям.

Девушка тихо крадётся между стеклянных полок, в надежде что сольётся, как хамелеон, с обстановкой его квартиры.

Вильяма нет и на горизонте. Неужели не пошёл за ней? Девушка судорожно оглядывается назад и смотрит в непонятную, неизвестно откуда взявшуюся ткань светло-фиолетового цвета.

Проходит меньше секунды, как она успевает понять, что это футболка Вильяма. И перед ней не что-то, а сам Магнуссон.

Его руки смыкаются в кольцо за её спиной, тем самым не давая ей никуда сбежать.

Она задирает голову и, убирая чёлку с его глаз, смотрит в тёпло-шоколадное какао. Ловит себя на мысли, что это её любимый напиток.

- Ты никогда не сбежишь от меня, Нура Амалие Сатре, - гипнотизирующе говорит он ей.

Её мир переворачивается тысячу раз. Она чувствует, будто все её черти вылезают из головы и начинают танцевать.

Она берет его руку и тянет за собой в центр гостиной, поддаваясь нахлынувшему желанию. Он понимает её без слов. И словно слыша ту же музыку, что и Нура, начинает двигаться в такт ей.

Этих двоих окутывает тишина, нарушаемая лишь биением двух сердец.

Вильям поднимает девушку на руки и кружит по квартире, смотря на то, как она улыбается и заставляет этой улыбкой, растянуться его губы в глупой улыбке.

Заметался пожар голубой,

Позабылись родимые дали.

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад,

Был на женщин и зелие падкий.

Разонравилось пить и плясать

И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,

Видеть глаз злато-карий омут,

И чтоб, прошлое не любя,

Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,

Если б знала ты сердцем упорным,

Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным.

- Это очень красивое стихотворение, - восхищенно хлопая глазами, говорит Магнуссон.

Её голос отпечатывался в его ушах, будто бы это стихотворение было написано для него. Каждая строчка была неоспоримым доказательством.

Пока она читала стихотворение - она смотрела в его душу. Он же - боготворил её.

- Это Есенин. Русская лирика отличается особой чувственностью, - делая глоток какао, она смотрит на него.

Вильям облизывает губы и пододвигаясь, обнимает её.

- Не хватает только камина, - он кладёт голову ей на плечо и смотрит за окно. Сумерки.

- Да ты романтик, - улыбается Нура.

- Как там было про хулигана? - он пытается вспомнить строчки, но они ускользают из его головы.

- Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным, - повторяет Нура.

Девушка чувствует, как молодой человек отодвигается от неё. Происходит щелчок, который оповещает о сделанной фотографии.

- Э-эй! - резко оборачивается Нура, а Магнуссон снова приникает к ней, протягивая телефон с фотографией.

Девушка сидит спиной к нему в позе лотоса, голова устремлена в сторону окна во всю стену, вокруг приглушенно мигают светодиодные лампочки (которые не так давно купила Нура, чтобы “создать атмосферность” в квартире Магнуссона)

Вильям аккуратно забирает свой телефон из её рук. Приходит оповещение об отметке на фотографии.