E V E Y (СИ)

Только вот Иви больше не жалась к стене, обороняясь бесполезным баллончиком. Она стояла перед ним, тяжело дышащая от прошедшей стычки; лицо перемазано в чужой крови. Стояла уверенно и без тени страха в глазах или позе. Нет, в её глазах он видел холодный огонь выверенной ярости, ровно столько, чтобы хватило без сожалений отобрать три жизни за один вечер. Он видел отстраненность и абсолютное равнодушие на поверхности. А за равнодушием кровоточила тоска и личная обида. На него смотрела отвергнутая женщина, которую он любит без остатка — что может быть больнее?

Её глаза нехорошо прищурились и следующее, что он уловил — это пролетающий кинжал в сантиметре от собственного лица. Она нападала на него со всей неистовой болью и отчаянием. Их тела зажили собственной жизнью в смертельном танце. V не нападал в ответ, лишь отбивал её атаку. И постепенно приперал её к той самой стене с плакатом. В пылу гнева, да и в силу неопытности, Иви не заметила как обе руки оказались в его плену.

— Отпусти меня, мразь, и дерись достойно!

Она кричала что есть мочи, пока он разжимал ее пальцы. Кинжалы со звоном упали на брусчатку.

— Прости, прости, прости меня, моя девочка. Прости меня!

Слёзы текли по щекам, становясь розовыми от крови на ее лице. Она выла в его объятиях о своей Любви, что оказалась ненужной для V.

— Я оказался на столько слаб. Я просто не мог представить, ну зачем я тебе такой?! Зачем я тебе такой покалеченный снаружи и изнутри? Но я не смог удержаться, я не могу даже вздохнуть полной грудью без твоего присутствия! Я не понимаю Иви, я не могу понять, что такое во мне творится!

Маска жутко мешала, наверно, впервые в его жизни. Как же хотелось стащить её с лица к чёртовой матери! Видимо Иви умеет ещё и читать его мысли, потому что в следующий миг её рука стянула проклятую маску вместе с париком.

Оказалось его щеки такие же мокрые от слез. Господи, как же стыдно ему было перед ней!

Время будто убавило свою скорость на минимум. V просто глядел в карие глаза напротив. Глаза эти рассказывали ему о любви не за что-то, а вопреки. Он вчитывался в историю её сердца, в которой главная мужская партия по какой-то нелепице досталась Ему. Реальность уплывала из-под его ног. Или может он сам бежал к обрыву сломя голову? Под своими ладонями, что сжимали запястья Иви, он чувствовал её бешеный пульс. Как интересно, что его сердце решило стучать в том же сумасшедшем ритме. Сейчас или никогда! Он с осторожностью приблизил свое изувеченное лицо к ней. Шероховатые от шрамов губы с опаской прикоснулись к её самым сладким губам на свете. И неважно, что сейчас сладкий привкус придает чужая кровь. Пришлось с силой втянуть воздух носом, потому что с ним сейчас творилось что-то невообразимое. Резкий толчок в грудь заставил его отпрянуть.

— Не смей играть со мной, сволочь!

Иви трясло с ощутимой силой от всего пережитого за последние минут двадцать. Вот она сражается с этими ублюдками, а сейчас губы V накрывают её собственные, после чего её сознание готово уйти в отставку. Но страшная рана отвергнутого сердца дает отпор и силы в руки! Если и есть её персональный ад и рай в одном флаконе, то он выглядит и целуется как V! Ну как, черт подери, как одним прикосновением он сделал это с ней?! Дальше она просто прекращает всякие попытки понять себя, ибо единственное желание застилает разум. С неистовой злостью она подлетает к V обратно, чтобы ударить побольней. Но почему-то снова находит его губы и впивается злым поцелуем. Зубы мстительно смыкаются на мгновение, покусывая его нижнюю губу. И она слышит это: полный возбуждения стон. Его руки снова подхватывают её за бедра, как когда-то давно в Галерее теней. И это, чёрт подери, самое прекрасное чувство! Они целуются до боли, покусывая губы и зализывая фантомные ранки. Она уже стонет в голос и ёрзает бёдрами просто потому, что не может сдержать всё это в себе. В ответ на это, V опускает её на землю и разворачивает лицом к стене.

— Знала бы ты сколько раз я запрещал себе даже мечтать об этом моменте.

Его хриплый торопливый шепот превращает её в какую-то похотливую сучку, потому что Иви просто бесстыдно трётся задом о его восхитительно твердый член, что ощущается даже сквозь слои одежды. Он сжимает её грудь в ладонях и щиплет соски без единого намека на обходительность, и это, чёрт подери, самая правильная вещь на свете!