Э(П)РОН-3

Да-да, вы не ошиблись — я таки решился на поисковую операцию. После долгих сомнений, еще более долгих сборов в последней попытке оттянуть неизбежное, и после бесконечных уговоров самого себя. И только сейчас, пересчитав координаты ухода в последний прыжок яхты «Аделаида» с учетом смещения ближайших значительных масс за теперь уже семь лет, привел «Набат» в нужную точку. Что характерно, кроме извечного межзвездного вакуума, ничего в ней не обнаружил. Экран был абсолютно пуст — если не считать тусклых искр близлежащих светил — а космос привычно безмолвен. Но это все пока. Пройдет совсем немного времени, и с борта моего корабля стартуют понтоны — сначала для, так сказать, сканирующих «погружений», а потом, если повезет, то и за добычей «нырнут». А там, глядишь, и «Спрут» подтянется — от капитана Рина не спрятаться и не скрыться, особенно если ему еще и Степаныч помогает. Да, я сорвался с места внезапно, никого не предупредив, но понимания у соратников не встретил — тот же кэп уже через полчаса всполошился и позвонил. Еле отбрехался, сославшись на нерешительность, помноженную на мнительность. Впрочем, Рин-сан сумел понять и простить, но посулился в ближайшее время подтянуться на огонек, благо текущие координаты я ему передал. По самым грубым прикидкам, мне осталось не более пары часов одиночества. И да, я все понимаю — техника безопасности, осторожность, все дела… но и меня понять можно — нервы, и все такое. Все-таки итог семилетнего ожидания, хотя один год можно смело вычесть — тот, что я проторчал в подпространстве. Да и не хотелось, если честно, толпу народа и кучу кораблей привлекать — это личное, и расхлебывать надо самостоятельно. Невзирая на обстоятельства, ага.

— Кумо, обстановка?

— Все спокойно, капитан Заварзин. В пределах прямой видимости сканеров пространства кораблей не зафиксировано.

Это радует. Сектор довольно оживленный, на стыке между владениями сразу трех кланов, в том числе и Завьяловых. Пересечение как минимум двух крупных трасс. Но, на мое счастье, за семь лет точка входа в подпространство пропавшей «Аделаиды» порядочно сместилась от наиболее оптимальной. Сейчас грузовики и пассажирские лайнеры, перемещавшиеся между тройкой перевалочных станций, выходили на прыжок по совсем другой траектории. Если специально меня не искать, или не знать точно моего текущего местоположения, случайно фиг наткнешься. На что, собственно, и был расчет.

— Так, Кумо, выводи поисковую сферу.

— Процесс активирован, капитан Заварзин.

— Благодарю. Оптимальные точки просчитал?

— Так точно, сэр, все три на схеме.

— Думаешь, трех достаточно?

— Для первого импульса вполне. Мы же это уже на практике выяснили, причем неоднократно.

— Да это я от волнения.

— Искомый объект для вас настолько важен?

— Ты не представляешь, насколько именно…

— Я приложу все усилия, сэр, чтобы получить результат как можно быстрее.

— Спасибо, Кумо, ты настоящий друг. Ладно, выпускай номеров с первого по третий. «Нырок» по готовности.

— Есть, сэр. Процесс активирован. До завершения шесть минут тридцать четыре секунды… тридцать три секунды… тридцать две…

Ну вот, еще немного, еще чуть-чуть, и кое-что прояснится. Вряд ли получится отыскать яхту с первого же «погружения», да и с третьего тоже, не говоря уже про второе. Я больше чем уверен, что в прыжок «Аделаида» ушла штатно, все имевшиеся у меня на руках данные о том говорили. Но проверить точку входа обязан — просто чтобы успокоить совесть и наверняка отбросить один из возможных вариантов. Я, собственно, потому и сорвался внезапно и в одиночку, что практически не сомневался в исходе предприятия. И чего зря людей дергать? Вот и я так подумал — быстренько смотаюсь, осмотрюсь, просканирую Границу, и вернусь на Картахену, планировать следующий шаг. Ну и второе важное обстоятельство — мне срочно нужно было развеяться. Слишком большое напряжение в последние недели, нервов сжег уйму — оказалось, что десять новых экипажей эпроновцев сформировать вовсе не так просто, как то представлялось дяде Герману. С техниками, и с теми без траблов не обошлось, что уж говорить про доверенных специалистов! Пришлось в буквальном смысле слова выдержать бой с Ценкером, но людей я таки собрал. И принялся натаскивать, пока лишь в теории. Но все равно две недели пролетели — глазом моргнуть не успел. Вымотался до последнего предела, и при первой же подвернувшейся возможности свалил, перепоручив новобранцев уже испытанным экипажам — пусть пока матчасть осваивают. Обещанные Германом Романовичем корабли запаздывали, как он мне объяснил при личном разговоре, проблемой оказались «москиты» — абы какие нам не подходили, так что пришлось заморочиться. В результате я в кои то веки остался не у дел, и решил сам себя озадачить. И не последнюю роль тут сыграли навалившиеся с новой силой сомнения — праздность и безделье оставляли слишком много свободного времени для размышлений, что тоже далеко не всегда хорошо, на собственном опыте убедился.

— … четыре минуты шесть секунд… пять секунд… четыре секунды…