Э(П)РОН-3

— Нет, я перепланировку сделала. Вернее, Рин-тян по моей просьбе.

Какая продуманная… ну и ладно. Как будто я изначально не понимал, что чем-то таким и закончится… просто рассчитывал, что чуть позже. С другой стороны, я даже рад. За те три недели, что миновали с момента разборки с подполковником Крамским, я уже весь извелся от безделья. А вы как думали? Капитан Рин воплотил свою угрозу в жизнь, и заговорщики — сам Рин, Деррик и Степаныч — попросту задвинули меня на второй план. Я бы даже сказал, изолировали от мелких бытовых проблем, оставив право на стратегическое планирование. А поскольку как раз со стратегией мы уже очень давно определились, то мне оставалось лишь изнывать от скуки. Сначала это дело замотивировали необходимостью оправиться от ран — трое суток в слизи не панацея, отголоски до сих пор ощущались, особенно в правом колене — а потом прикрылись заботой о моей безопасности. Так и получилось, что я торчал на Картахене, пока обе обученные команды — Краузе и Вайса — занимались настоящим делом. Один резвился во владениях Завьяловых, а второй с головой окунулся в откровенный грабеж дядькиных недругов. Собственно, как мы с Германом Романовичем и планировали. Ценкер же на «Латнике» мотался по ближайшим окрестностям станции в поисках подходящих локаций для стоянок, а заодно занимался слаживанием экипажа да утрясал дрязги между гражданскими (и особенно бабами — женами наших техников) и военными. Вроде бы неплохо справлялся, судя по отзывам Степаныча. Рин сибаритствовал, изредка отвлекаясь на забавы с наемниками — теми, что должны были выполнять полицейские функции. И, что характерно, выполняли. Он же на постоянной основе взаимодействовал с Владом Пахомовым. Ну а Степаныч с головой ушел в коммерцию — вернее, спекуляции на бирже. На нем же висели связи с общественностью, и особенно формирование положительного имиджа корпорации. Про Деррика вообще молчу, на нем вся Картахена держалась, по факту. Короче, все были при деле, и только я один как группа НКПР — не пришей к одному месту рукав. Выход нашелся, но совсем не там, где я предполагал — спасибо Борисычу. Он, заметив, как я маюсь дурью, с присущей ему прямотой высказал мне прямо в глаза, где он видел бездельников и на чем именно их вертел. Я немного прифигел от такого наезда, но решил выяснить, с чего бы? Оказалось просто: механик зашивался с гексовскими генераторами. Этими приблудами мы по сложившейся традиции занимались на станции, в специально выделенной под мастерскую… хотя нет, тут больше подходит слово «лаборатория». Так вот, Деррик выделил нам помещение под лабораторию в техническом секторе, правда, на самом нижнем уровне, где в большинстве своем располагались мусорки. Да-да, типа той, в которой я выяснял отношения с Крамским. В общем, Борисыч зашивался. Из Лизки, как выяснилось, помощница та еще — то и дело отвлекалась на Алекса-младшего и Рин-тян. Не совсем филонила, но и сроки далеко не всегда выдерживала. А генераторов требовалось много — Степаныч по секрету поведал механику, что на каждый «спасатель» нужен как минимум двойной запас понтонов, потому как те самые натуральные расходники. Я возмутился, но Борисыч резонно возразил, что как раз по результатам моей деятельности Степаныч и пришел к такому выводу. Плюс доклады от Краузе и Вайса — те успели уже как минимум по одной единице, хм, пролюбить. Возразить было нечего, но я с радостью ухватился за подвернувшуюся возможность и предложил Борисычу свои услуги. Тот посмотрел на меня как-то странно, но потом, видать, вспомнил про собственный наезд, и согласился. И вот уже две недели я вкалывал наравне с ним, монтируя и «прошивая» блоки гексовских прыжковых генераторов. Собственно, как раз в лаборатории Лизка меня и нашла. Хотя с чего бы ей сюда лезть, в самый низ? У нее уже давно другие заботы — с тех самых пор, как я ее подменил. Какие? Да все такие же, по хозяйству шуршать. А как иначе? У нас и кроме генераторов всякой машинерии хватало, особенно нашей, хумановской. А с ней моя благоверная управлялась очень неплохо. Я бы даже сказал, что дала бы мне сто очков вперед — я все же узкий специалист. Да и действовать привык больше методом научного тыка, в чем меня всячески поддерживал Кумо.

— Я чего пришла-то?..

— Да, кстати.

— Не выделывайся! — Лизка щелкнула меня по носу, но злиться не стала. — Там тебя какие-то старики ищут.

— Меня? Старики? — изумился я. — Какие еще?!

— А я знаю?! Заявились ко мне в мастерскую, и давай выспрашивать — такой-то где? Как пройти? Или хотя бы связаться?

— А ты?

— А что я? Мне оно надо, чтобы Рин-сан потом мозг выносил? Сказала, что знать ничего не знаю, но могу передать. А дальше ты уже сам решишь.

— Конечно, решу, — одобрил я действия благоверной. — А чего передашь?

— Просьбу, — покосилась на меня Лизка как на идиота. — Они просили о встрече. Сказали, будут в кафешке, в этой, как ее… в общем, в квартале от «Дроида», там еще блины подают.

— Ну так «Блинная» и есть! Как хоть выглядят?