Джонни Депп

Одной из самых сложных ролей в фильме была, конечно же, роль Дэви Джонса, человека и одновременно морского чудовища. Хотя выбор Билла Найи многим показался странным, Брукхаймер и Вербински были уверены, что он превосходно справится с этой задачей. Они отлично знали, что этот актер сумеет открыть человеческое начало под чудовищной внешностью.

«Дэви Джонс – существо, глубоко страдающее и одинокое, – говорит Найи. – Он ранен настолько глубоко, что соглашается на странное существование, лишь бы ничего больше не чувствовать. Поэтому он вырывает средоточие всех чувств – свое сердце – и запирает его в особом сундуке. Он управляет "зверушкой" – чудовищным кракеном, морским чудовищем, чем-то абсолютно невиданным и зловещим. Если заполучить сердце Дэви Джонса, управлять можно будет не только им, но и кракеном, а значит, и всеми океанами мира!»

Самым же удивительным героем картины стал не актер, не актриса и не чудовища. Я говорю о 169-футовом парусном корабле «Баунти», который в «Сундуке мертвеца» появился на экране под именем «Эдинбург Трейдер».

На съемках Биллу Найи пришлось нелегко – и главным образом из-за необычной и поразительной внешности своего героя. Ему приходилось играть в специальном сером костюме и шлеме с метками для компьютерщиков, которые потом дополнили образ актера удивительными деталями, родившимися в воображении Гора Вербински и знаменитого художника Марка «Крэша» Маккрири. Это не пугало, а забавляло Найи. «Первый фильм стал не только успешным, но и любимым. Он создал язык, а это удается очень немногим. Стать частью подобного проекта – огромная честь и большая радость. Мне было очень интересно играть героя, внешность которого будет дорисована потом – мне приходилось использовать собственное воображение на полную катушку. И то же самое требуется от зрителей».

Если в Найи Дэви Джонса не видел никто, то увидеть пирата в Кейте Ричардсе не составляло труда. А вот появление легендарного гитариста Rolling Stones на площадке в маленькой роли отца Джонни в третьем фильме породило на площадке настоящий хаос.

Самым же удивительным героем картины стал не актер, не актриса и не чудовища. Речь идет о 169-футовом парусном корабле «Баунти», который в «Сундуке мертвеца» появился на экране под именем «Эдинбург Трейдер». У «Баунти», как и у его знаменитого тезки, была богатая история. Корабль был построен в 1962 году для фильма «Мятеж на "Баунти"» студии Metro– Goldwyn-Mayer. В том фильме снимались Марлон Брандо, Тревор Ховард и Ричард Харрис. А «Баунти» стал первым парусным кораблем, специально построенным для художественного фильма.

Но, пожалуй, самое интересное во всех фильмах – это тот шум, который поднялся в Голливуде, когда стало известно о том, что Джонни собирается сниматься в первом фильме. Все заговорили о том, что он наконец-то продался и согласился на блокбастер. Но Джонни это абсолютно не волновало.

Строительство «Баунти» началось в Луненбурге в феврале 1960 года и продолжалось семь месяцев. Корабль строили на верфи «Смит и Руленд», а потом отправили на Таити для съемок блокбастера. На корабль пошло невероятное количество строительного леса. Хотя длина реального «Баунти» составляла 85 футов, его кинематографический тезка имел в длину 118 футов для удобства операторов и актеров. Высота корабля от палубы до верхушки главной мачты составляла 103 фута. Для съемок в «Мятеже на „Баунти“» кораблю пришлось проделать 7327 миль по морю из Луненбурга на Таити через Панамский канал. Путешествие заняло 33 дня. Спустя сорок три года «Баунти» под командованием капитана Робина Р. Уолбриджа проделал 2831 морскую милю за четырнадцать дней. Из залива Ла-Батр корабль пришел с Сент-Винсента, где его переоборудовали и перекрасили под «Эдинбург Трейдер».

Но, пожалуй, самое интересное во всех фильмах – это тот шум, который поднялся в Голливуде, когда стало известно о том, что Джонни собирается сниматься в первом фильме. Все заговорили о том, что он наконец-то продался и согласился на блокбастер. Но Джонни это абсолютно не волновало. «Я никогда над этим не задумывался, сам не знаю, почему. Ведь все вокруг считают, что это должно быть для меня важно. Просто мне кажется, что у меня есть голос. И мысль о коммерческом успехе меня не волнует. Мне важно, чтобы мне было интересно, чтобы мне хотелось это делать. Если я на что-то соглашаюсь, то только на собственных условиях, а не потому что мне необходимо всегда все контролировать. Я просто не хочу жить во лжи. Я не хочу оглянуться на свою жизнь и сказать: "Ну и козлом же я был!"»