Читаем Джон Р. Р. Толкин. Письма полностью

Поскольку вас такие вещи занимают, посылаю вам мои собственные строфы — неизбежно связанные, как некогда было связано все, с моей мифологией. А экземпляр «Перла» я вам перешлю, как только разживусь экземпляром «под копирку». В поэме 101 строфа по двенадцать строк в каждой. Подсказана она (как мне думается) смертью маленькой дочки поэта в раннем детстве. Таким образом, в определенном смысле это элегия, но автор использует модное в ту пору (он — современник Чосера) обрамление видения-сна и пользуется случаем, чтобы изложить свои собственные теологические взгляды на спасение. Хотя для современного вкуса в ней приемлемо отнюдь не все, в поэме есть моменты невероятной силы и проникновенности; и хотя, возможно, в наших глазах она абсурдно усложнена в том, что касается технической формы, поэт преодолевает им же самим воздвигнутые препятствия в целом весьма успешно. Строфы состоят из двенадцати строк, причем только с тремя рифмами: октет из четырех двустиший с рифмовкой а b, и катрен с рифмовкой b с. В придачу каждая строка содержит в себе внутреннюю аллитерацию (в оригинале аллитерация порою пропадает, но крайне редко; подражание, разумеется, аллитерациями беднее). И, словно этого всего недостаточно, поэма поделена на группы по пять строф. В каждой такой группе ключевое слово последней строки должно эхом повторяться в первой строке следующей строфы; последняя строка пятистрофной группы повторяется в начале следующей; и первая строка поэмы в целом поэму как бы заканчивает, повторяясь в последней строке. Но, как ни странно, строф не 100, а 101. В группе XV строф шесть. Долгое время предполагалось, что одна из них — переработанный вариант, в итоге так и не устраненный. Но ведь и в «Сэре Гавейне» тоже 101 строфа. Число выбрано явно намеренно, хотя в чем состоит его значимость в глазах автора, до сих пор так и не выяснено. Группировка строф по пять также связывает поэму с «Гавейном», где поэт разъясняет смысл: Пять Ран, Пять Радостей, Пять добродетелей и Пять чувств.

Ну, довольно об этом. Надеюсь, я вам не надоел. Вкладываю отдельный листок с первой строфой оригинала и моим переводом в качестве образца.

<p><strong>239 Из письма в «Аллеи энд Анвин» 20 июля 1962</strong></p>

По поводу перевода «Хоббита» на испанский язык.

Если для перевода dwarves используется слово gnomos, тогда оно ни в коем случае не должно появляться на стр. 63 во фразе: «…эльфы, которых ныне называют номы (Gnomes){Слово Gnomes Толкин использовал для обозначения эльфов-нолдор в ранних вариантах своей мифологии на протяжении многих лет (см., например, «Утраченные Сказания», «Лэ о Лэйтиан» и т. д.), окончательно от него отказавшись лишь на стадии «Властелина Колец»; оно, как явствует из письма, появляется даже в первых изданиях «Хоббита». В черновом варианте заключительного абзаца Приложения F к «Властелину Колец» Толкин писал: «Я порою (не в этой книге) использовал слово «номы» (Gnomes) для обозначения нолдор и «язык номов» вместо нолдорин. Поскольку, что бы уж там ни думал про себя Парацельс (если, конечно, он и впрямь изобрел это название), для некоторых слово «ном» (Gnome) по-прежнему ассоциируется со знанием. Название этого народа на Высоком эльфийском язык, «нолдор», означает «Те, кто Знает», ибо среди трех родов эльдар нолдор с самого начала отличались как знанием всего того, что было и есть в мире, так и стремлением узнать больше» (LTI, pp. 43–44).}». Нет нужды докучать переводчику или вам пространным объяснением этой погрешности; но это слово я использовал для перевода подлинного названия народа Высоких эльфов Запада, в соответствии с моей мифологией; педантично ассоциируя его с греческим gnome — «мысль, мудрость». Но от данного варианта пришлось отказаться, поскольку слишком трудно отмежеваться от общераспространенной ассоциации с гномами, сиречь пигмеями, Парацельса[383]. Поскольку данное слово использовано, — насколько оно уместнее исп[анского] enano{Карлик (исп.)}, не мне судить, — для обозначения гномов, неизбежно возникнет досадная путаница, если употреблять его и по отношению к Высоким эльфам. Я настоятельно советую, чтобы на стр. 63 строки 6–7 переводчик писал: «древние мечи Высоких эльфов Запада»; а на стр. 173, строка 14, их («или номы») вообще опустил. Кажется, в «Хоббите» номы (Gnomes) встречаются только в этих двух местах.

<p><strong>240 К миссис Полин Гаш (Полин Бэйнс)</strong></p>

Полин Бэйнс, иллюстрирующая «Приключения Тома Бомбадила», указала, что в рукописи одноименного стихотворения про Тома говорится, что он носит на шляпе павлинье перо, но в гранках значится «лебединое перо».

1 августа 1962

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии