Джон Р. Р. Толкин. Письма

Вопрос 5. Манвэ, супруг Варды; или на языке Серых эльфов Манвэ и Эльберет. Поскольку у Валар нет своего языка — они в нем не нуждаются, — «истинных» имен у них тоже нет, только сущности; именами их наделили эльфы, и по происхождению все эти имена являются, так сказать, «прозвищами», отсылающими к какой-нибудь характерной особенности, функции или деянию. (То же справедливо в отношении «истари» или магов, посланцев Валар, и об их народе.) В результате каждая сущность имела несколько «прозвищ»; причем имена Валар вовсе не обязательно являлись родственными в разных эльфийских языках (или языках людей, заимствовавших свои знания у эльфов). («Эльберет» и «Варда», «Звездная госпожа» и «Возвышенная», слова, никак не связанные, однако относятся к одному и тому же существу.) Манвэ (Благословенный) был Владыкой Валар и потому — верховный или Старший Король Арды. «Арда», «королевство» — название, данное нашему миру или земле, как месту в необъятных просторах Эа, избранному быть престолом и особым владением Короля — поскольку Король знал, что здесь появятся Дети Господа. В космогоническом мифе говорится, что Манвэ — «брат» Мелькора, то есть в замыслах Создателя они были равны и наделены одинаковым могуществом. Мелькор стал бунтовщиком и Diabolos{Дьявол (греч.)} этих преданий, оспаривающим королевство Арда у Манвэ. (На языке Серых эльфов его обычно называли «Моргот».)

Единый физически не присутствует ни в одной части Эа.

И да позволено мне будет заметить, что все это — «миф», а вовсе не некая разновидность новой религии и не видение. Насколько мне известно, это только художественный вымысел, выражающий единственным доступным мне способом некоторые из моих (смутных) представлений о мире. Могу лишь сказать, что, будь это все «историей», непросто оказалось бы подогнать земли и события (или «культуры») к наличествующим у нас археологическим или геологическим свидетельствам касательно ближайших или удаленных областей того, что сегодня называется Европой; хотя насчет Шира, например, со всей определенностью утверждается, что он находился именно в наших краях (I стр. 12)[351]. Я мог бы подогнать подробности с большим правдоподобием, если бы история не продвинулась уже слишком далеко, прежде чем такой вопрос пришел мне в голову. Сомневаюсь, что от этого книга бы заметно выиграла; и надеюсь, что, со всей очевидностью долгий, хотя и неопределенный временной разрыв{Я полагаю, разрыв составляет около 6000 лет; так что мы сейчас находимся в конце Пятой эпохи, если эпохи по длине примерно соответствовали В.Э. и Т.Э. Однако я думаю, они ускорились; сдается мне, на самом деле сейчас заканчивается Шестая эпоха, или даже Седьмая. — Прим. авт.} между Падением Барад-дура и нашими Днями достаточен для «литературной убедительности», даже в глазах читателей, знакомых с фактами и предположениями касательно «доисторической эпохи».

Я так понимаю, что я создал воображаемое время, однако в том, что касается места, твердо стоял на родной матушке-земле. И такой подход я предпочитаю современным тенденциям искать удаленные планеты в «космосе». При всей их занимательности они — чужие; их не полюбишь любовью кровного родства. А Средиземье (кстати, и если такое уточнение необходимо) — отнюдь не мое собственное изобретение. Это — модернизация или вариация (по Н[овому] С[ловарю] А[нглийского] Я[зыка] «искаженная форма») древнего слова, обозначающего обитаемый мир людей, oikoumene: «средний», поскольку смутно воспринимается как помещенный среди опоясывающих Морей и (в северном воображении) между льдами Севера и пламенем Юга. В др. английском middan-geard, в средневековом английском midden-erd, middle-erd. А многие рецензенты, похоже, предполагают, будто Средиземье — это другая планета!

Мне кажется, с теологической точки зрения (если этот термин не слишком напыщен) эта картина менее диссонирует с тем, что некоторые (включая меня) считают истиной. Но поскольку я сознательно писал повесть, основанную на определенных «религиозных» представлениях и из них вытекающую, которая при этом не является аллегорией их (или чего бы то ни было еще) и в которой они открытым текстом не упоминаются и уж тем более не проповедуются, я и теперь от этого подхода не отступлю и не стану вдаваться в теологические изыскания, к которым не пригоден. Однако могу отметить, что если эта история и повествует «о чем-то» (помимо себя самой), то не о «власти», как считают повсеместно. Стремление к власти — это лишь мотив и побуждающая сила, приводящая в движение события, и само по себе, как мне кажется, относительно неважно. В книге речь идет главным образом о Смерти, и Бессмертии; и «путях к бегству»: о циклическом долгожительстве и накоплении воспоминаний.

Искренне Ваш, ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.

212 Черновик продолжения к вышеприведенному письму (не отослан)