Джон Р. Р. Толкин. Письма

Что до того, «чьей властью решаются такие вещи?» Непосредственные «власти» здесь — Валар (Власти, или Блюстители): «боги». Но они — лишь сотворенные духи — высшего ангельского чина, сказали бы мы, с сопутствующими им меньшими ангелами — и, следовательно, достойны почитания, но не поклонения^{194}; и хотя они наделены могучей способностью к «вторичному творчеству» и живут на Земле, с каковой связаны узами любви, ибо помогали в ее созидании и упорядочивании, менять по своей воле какие-либо основополагающие законы они не могут. В кризисной ситуации нуменорского бунта они воззвали к Единому — когда нуменорцы попытались захватить Бессмертную Землю силой громадной армады, одержимые жаждой физического бессмертия, — что повлекло за собою катастрофу, изменившую форму Земли. Бессмертие и Смертность — особые дары, коими Господь наделил эрухини (в их задумываний и сотворении Валар никакого участия не принимали); так что должно предположить, что никакого изменения этого фундаментального свойства Валар не могли осуществить даже в одном-единственном случае: положение дел с Лутиэн (и Туором) и их потомками — прямое деяние Господа. То, что кровь эльфов примешалась к людской, на самом деле представлено как часть Божественного Замысла во имя облагораживания человеческой расы, которой изначально предназначено заменить эльфов.

А есть ли «пределы писательскому ремеслу», кроме тех, что положены его собственными ограничениями? Никаких пределов — лишь законы несоответствия, думается мне. Но, разумеется, требуется смирение и осознание опасности. Писатель может «хотеть только добра» — как он его понимает (надеюсь, что я таков); и при этом не оказывать «положительного воздействия» из-за собственных заблуждений и глупости. Я бы утверждал, если бы не считал это самонадеянностью в человеке настолько непросвещенном, что одна из моих задач — прояснение истины и улучшение нравов в здешнем, реальном мире, посредством старинного приема: проиллюстрировать их в непривычном обличий, чтобы скорее «дошли до сознания». Но, конечно же, я могу и заблуждаться (в некоторых моментах или сразу во всех): мои истины, возможно, истинными не являются или, возможно, искажены; а созданное мною зеркало, возможно, тусклое и потрескавшееся. Но меня понадобится целиком и полностью убедить в том, что нечто мною «придуманное» на самом деле вредоносно, per se^{195}, a не просто потому, что понято неверно, прежде чем я отрекусь и перепишу хоть что-нибудь.

Разумеется, посредством «мифа», этого могучего средства, возможно причинить великий вред — в особенности умышленно. Среди людей падших право на «свободу» творца вторичной реальности отнюдь не гарантирует, что им не воспользуются так же дурно, как Свободной Волей. Меня утешает тот факт, что некоторые, превосходящие меня и благочестием, и ученостью, не усмотрели ничего дурного ни в самой Истории, ни в том, что она выдается за «миф»…..