Джон Леннон, Битлз и... я

Это была группа, созданная шутки ради, и мы не равняли себя с гораздо более опытными музыкантами, старавшимися стать настоящими профессионалами. Мы тренировались на такой классике, как «Sweet Little Sixteen» Чака Берри, «Whole Lotta Shakin' Going On» Джерри Ли Льюиса, «Honey Don't» Карла Перкинса и на забойной «Tutti Frutti» Литл Ричарда.

После того как мы сыграли пару раз в «Касбе», публика нас оценила, и начало расти число наших собственных поклонников. Мы добились такого прогресса, что однажды вечером я осмелился бросить вызов самому знаменитому Рори № 1 с его «Ураганами».

— Держу пари на 1 фунт, что на наше выступление в «Касбу» придет больше народу, чем на твое, — бросил я ему.

— Пари принято! — ухмыльнулся Рори.

В одну из суббот, когда играли «Блэкджекс», «Касба» была битком набита. Было душно как в парилке. Фаны были повсюду: они запрудили улицу до самого садика позади дома, точно так же, как и перед домом; они стояли, прижавшись локоть к локтю, везде, где только можно было. Представление было просто фантастическое. Многие приходили и уходили в течение вечера, но все пришедшие составили почти невероятную цифру в 1350 человек. Во время подсчета Рори нанес нам короткий визит, чтобы стать свидетелем этой удивительной сцены. Она произвела на него огромное впечатление, но все же он объявил:

— Нам придется собрать толпу большую, чем эта.

В следующую субботу предстояло играть «Хэррикейнз». Число посетителей не переставало расти в течение всего вечера. К тому времени, когда пора было закрывать паб, 1333 молодых человека заплатили за вход.

— Для такого позднего времени людей маловато, — сказал я Рори во время одного из перерывов.

Но он не собирался так просто сдаваться. Он вышел на улицу, чтобы привлечь прохожих, которым он предлагал 1 шиллинг за то, чтобы они зашли в переполненную баню, которой к тому времени стала «Касба». Бесполезные усилия, — ведь в это время вечера на Хэйменс Грин было мало народу, и после всех уточнений Рори собрал всего 1335 человек, заплативших за вход. Так что фунт стерлингов достался мне.

Все это происходило в атмосфере жизнерадостности. В «Касбе» царило невинное веселье, люди приходили позабавиться, как музыканты, так и молодежь из числа членов клуба.

Среди наиболее счастливых были поставщики кока-колы, — поскольку клуб процветал, они потирали руки, поставляя два раза в неделю от трех до четырех сотен ящиков.

«Касба» была открыта в течение всей недели, но группы выступали только по выходным. На неделе посетители танцевали под диски, прокручивавшиеся на автомате, и все группы последовали примеру Леннона, помещаясь перед проигрывателем во время исполнения своих номеров.

Завсегдатаи Хеймэнс Грин были очень разными: в основном — тинейджеры, приходившие послушать своих любимых исполнителей на дисках или вживую, но было и значительное число членов клуба более старшего возраста. Их было легко распознать, даже если они выглядели еще молодо. Они приходили всегда после закрытия паба, в конце десятого часа, а часто еще позже. Мало кто из них приезжал на машине, так как улица была захламлена, но некоторые приезжали на мотоциклах.

Соседи были очень недовольны, некоторые приходили бросить взгляд на клуб, но большинство выносило заключение, что это — прекрасное, уютное место для молодежи.

Мо пребывала в уверенности, что нам незачем опасаться неприятностей и нанимать вышибал, способных защитить нас в случае угрозы.

Как бы там ни было, но мне жизнь доставляла только удовольствие. С тех пор, как клуб открылся, и его популярность стала расти, у меня вошло в привычку торопиться по пути из школы и как можно быстрее заканчивать уроки, чтобы быть готовым к моменту открытия «Касбы» в 19–30, все равно, играл я с «Блэкджекс» или нет.

К концу этого, 1958-го, года «Куорри Мен» решили перестать играть и самораспуститься, но они вновь собрались в следующем году под названием «Джонни (в смысле, Леннон) и Мундогз (Лунные собаки)». Они и в самом деле работали как проклятые, играя в маленьких концертных зальчиках или на танцевальных вечеринках, чтобы где-нибудь наконец эта сумасшедшая гонка окончилась успехом. Они продолжали придумывать группе все новые и новые названия. И только в 1960 году впервые появилось слово «BEATLES». Они еще обдумывали название «Длинный Джон и Серебряные Жуки» («Long John & The Silver Beatles»), но решили оставить только вторую часть, и в качестве «Silver Beatles» появились на прослушивании у знаменитого импресарио Ларри Парнса.

Прослушивание им устроил владелец клуба и организатор турне по имени Аллан Уильямс.

Это был маленький коренастый валлиец с вьющимися волосами и румяными, как яблоки, щеками, обладавший хорошо подвешанным языком, вполне способным убеждать.

Ларри Парнс был очень влиятельным человеком в индустрии британской поп-музыки.