Джои

— Я на его счёт не волнуюсь. Я волнуюсь насчет того, что могу расстаться с ней. — Она вновь посмотрела на меня таким взглядом, в котором читалась вся её любовь и нежность. Её улыбка мгновенно зажгла меня изнутри. "Какое же счастье любить и любить любимой" — Думала я, сожалея о том, что так долго не могла этого понять. Джои вновь повернулась к Фокуснику продолжая говорить:

— Без неё я никуда не поеду, а её, я боюсь, Дилан никогда одну не отпустит.

Фокусник на какое-то время задумался, просто смотря вперёд и продолжая гнать машину на пределах её возможности. Теперь я понимала, почему он пользовался личным водителем. Сам он слишком лихачил и это могло привести его к печальным последствиям, особенно в городе.

— А почему бы и нет. Переезжайте все. Я поговорю с Диланом сегодня.

13

Обратно мы приехали так же быстро. Виляя по всей дороге, прыгая на кочках и уходя в заносы даже на прямых участках и слушая рассказы Фокусника, мы оказались на той же стоянке возле его дома, откуда и начали своё знакомство.

Весь дом гудел под звуки саксофонных труб, меди и контрабасов, кто-то очень старательно выводил ноты на рояле, объединяя импровизацию джаза с гулом безудержного веселья.

На пороге нас уже встречал Дилан, который на удивление был совершенно трезв.

— Что произошло? — Непонимающе спросил Дилан, посматривая то на меня, то на Фокусника, то на затёкшей глаз Джои.

— Как ты смотришь на то, чтобы остаться в моем доме, как партнёр по бизнесу, а не ютится в дешёвой квартире, как мальчик на побегушках? — Сказал Фокусник, проходя мимо Дилана, и похлопав его по плечу, увлек его за собой.

— Я даже не знаю. — Растерянно ответил Дилан оборачиваясь и глядя на меня идущей под ручку с Джои.

Войдя в зал, наполненный танцующими людьми, Фокусник остановился и посмотрев на нас сказал:

— Позже, прислуга покажет вам ваши комнаты, а пока отдыхайте и хорошенько напейтесь в честь моего тридцатилетия. Дилан, найди, пожалуйста, Френка, я буду ждать вас на причале, нужно помочь мне с яхтой. Был рад пообщаться, девушки. — Фокусник слегка поклонился, чуть-чуть приподняв свой длинный и белый цилиндр, из-под которого виднелись рыжие волосинки.

Джои тут же отвесила ему глубокий реверанс, а затем рассмеявшись схватила меня за руку и утащила танцевать.

Казалось, ей было всё равно, как на её побитое лицо смотрели окружающие. Да они и не смотрели на неё. А те, кто и смотрел, немного пошептавшись между собой, забывали, отвлекаясь на свои собственные дела, и выпивку. Но даже с затекшим глазом и распухшей губой, она выглядела чертовски мило трогательно и обаятельно, кружась со мной в стиле фокстрота. Джои не пропускала ни одного черного официанта в белых, накрахмаленных рубашках, разносивших по залу на серебреных подносах, бокалы с различным видом алкоголя. Она делала глоток и ставила бокал на место, не отрываясь от танца. Музыка импровизированного джаза становилась всё быстрее, так как джазмены тоже были не прочь полакомиться бесплатными реками алкоголя, протекающего на серебряных подносах рядом с ними. Гости постепенно начиная терять свои танцевальные навыки расходились по краям зала, да и я тоже, попросту не зная, как танцевать под такую быструю музыку остановилась, переводя дыхание. Но Джои останавливаться не собиралась, выплясывая ногами неведомые до этого пируэты, выпрыгивая то на носочках, то на одной ноге. Вскидывала руки вверх, в стороны, прижимала локтями к себе, то выворачивала их так, как они даже гнуться-то не могли, при этом сама извивалась как колос на поле, танцующий танец ветра. Она мгновенно собрала вокруг себя толпу восторженных зрителей, которые хотели бы танцевать так же, но не имели такой возможности. Так по стране ещё только начинал расходиться танец, прародиной которого считали город Чарльстон. Через какое-то время в зале танцевала только она, под овации окруживших её, пьяных и весёлых зрителей, провоцирующих её на что-то большее и безрассудное своими выкриками.

— Давай, детка. Ещё! Покажи свои ножки. Задери платье выше. — Кричали они.

В какой-то момент мне даже стало стыдно, и я, схватив её за руку утащила за собой в ванную комнату.

— Тебе надо умыться и немного протрезветь. — Сказала я, подводя её к раковине и открывая для неё воду, крутила вентили, стараясь сделать выбор между холодной и горячей водой.

— Тебя за меня было стыдно? — Спросила она.

— Мне было неприятно, что они смотрят на твои ножки, стараясь при этом заглянуть как можно выше.

— Ты же знаешь, что я никогда не пьянею. — Ответила она, достав из-под подола украденную у отца золотую фляжку, сделала глоток и снова спрятала её на место, придавив к ноге подвязкой.

“Но сегодня, честно, я чувствую себя такой счастливой и немножко пьяной. Если бы ты не увела меня, я бы показала им всё, что они попросят.” — Продолжала говорить она.

— Это глупо. — Стараясь как можно суровее, так как чувствовала себя на много взрослее и серьёзнее, ответила я.

— Ты ревнуешь?

— Да. Я не хочу, чтобы ты досталась им так легко, по одной только просьбе, в то время как я мучилась без тебя столько месяцев. — Ответила я.