Джироламо Савонарола. Его жизнь и общественная деятельность

Родиной Савонаролы была Феррара, не нынешняя Феррара, запущенная и пустынная, с поросшими травою улицами, но Феррара XV века, которая жила бьющей ключом жизнью, имея до ста тысяч жителей. Правившая ею семья Эсте, – Николай III и наследовавшие ему незаконнорожденные его сыновья, сперва Лионелло, а потом Борзо, – умела не только не впутываться в распри соседних государств, когда смуты вызывали все, – и прекращение фамилии Висконти, и восстание Милана, и честолюбие Венеции, – но стяжала Ферраре название “страны мира” и привлекла в нее ученых, довела до цветущего состояния университет, положила основание знаменитому музею Эсте, построила госпиталь св. Анны, укрепила город со стороны По, развила книгопечатание. Цветущее состояние города, богатство и широкая жизнь правителей – все это прославило Феррару в такой степени, что из Индии посылались в нее богатые дары, так как правителя Феррары считали там королем всей Италии. Пиры здесь следовали за пирами. Особенно шумно отпраздновали в Ферраре проезд папы Пия II, задумавшего устроить новый крестовый поход против турок. К мысли о походе все отнеслись вполне равнодушно, но празднеств было много. Когда предприятие не удалось и папа снова ехал через Феррару, – празднества были еще великолепнее, еще шумнее. Что-то развратное, языческое было в этих пирах, где папа являлся окруженный языческими почестями, где духовенство встречалось громом светской музыки. 27 мая 1471 года умер последний из двух незаконнорожденных сыновей Николая III, Борзо. Остались в живых Николай, сын покойного Лионелло, и Эрколе I, законный сын Николая III; эти два наследника вступили в борьбу из-за престола. Произошла братоубийственная резня в Ферраре. Победителем остался Эр-коле I, и на другой же день на улицах, обагренных кровью граждан, началось прежнее безумное веселье.

Старинный род Савонаролы происходил из Падуи. В начале XV столетия его семья переселилась в Феррару по приглашению Николая III, пожелавшего видеть при своем дворе знаменитого врача падуанской школы Михаила Савонаролу, прославившегося не только своими знаниями, но и любовью к бедному люду. У Михаила Савонаролы был сын Николай, немало занимавшийся, как дилетант, философией, сводившейся тогда к простой схоластике, но еще более занимавшийся проеданием при феррарском дворе скопленных его отцом капиталов. Он был женат на Елене Буонокорзи, происходившей из знаменитой мантуанской дворянской семьи и отличавшейся возвышенностью души и почти мужским складом ума и характера. У этой четы 21 сентября 1452 года родился третий ребенок, сын Иероним. Ребенок был не особенно красив, не отличался ни детской веселостью, ни детской беспечностью; серьезный, вдумчивый, сосредоточенный, он не был ни для кого интересен. Но два его старших брата были неудачниками – один пошел в солдаты, другой управлял отцовскими имениями, – и семья сосредоточила все свои надежды на третьем сыне, предназначая Иеронима с детства к роли великого врача. Наружность Савонаролы можно обрисовать следующими чертами: он был среднего роста, скорее низенький, чем высокий, но умел держать себя с достоинством, и все его движения и жесты были благородны и грациозны; он казался скорее полным, чем худощавым, хотя, всматриваясь в него, можно было заметить, что его маленькие руки костлявы и обтянуты одной кожей, что эта бледная, покрытая легким загаром на лице кожа говорит о малокровии, что его возвышенный и благородный лоб не по годам изрезан морщинами; лицо нельзя было назвать правильным и красивым, но оно привлекало своею выразительностью; большой, горбатый орлиный нос, крупные, плотно сжатые губы, выражавшие твердость характера, блестящие, синие с зеленым оттенком глаза, напоминавшие не то южное небо, не то южное море, красиво очерченные брови, густые, длинные ресницы и наконец мягкая, грустная улыбка, – все это невольно останавливало на нем внимание даже незнакомых людей.

Задавшись честолюбивыми планами для своего внука, Михаил Савонарола начал умело и толково посвящать ребенка в тайны естествознания чуть не с колыбели, преподавая ему в то же время грамматику и латинский язык. Ребенок оказался крайне восприимчивым и сообразительным, схватывая знания на лету. К несчастью, дед умер, когда мальчику шел всего десятый год. Тогда образованием ребенка занялся отец, преподавая ему философию как необходимый, по тогдашним понятиям, подготовительный предмет перед изучением естественных наук и медицины. Подробностей относительно посещения мальчиком школы и имен его учителей биографы Иеронима Савонаролы не знают. Известно только, что он удивлял всех своими способностями и умением диспутировать. Фома Аквинат и арабские толкователи Аристотеля увлекли юношу до такой степени, что он мог проводить целые часы в этом лабиринте, разбираясь в не связанных между собою силлогизмах. Все глубже и глубже уходил он в науку, читал Библию, вникал в ее смысл, искал правды, серьезный, вдумчивый, отдыхая иногда от этой работы за рисованием, музыкою, писанием стихов.