Джимми Хиггинс

Увы, на глазах всего мира великолепная революционная машина, на которую Джимми Хиггинс возлагал такие надежды, опрокинулась в канаву и вывалила всех пассажиров в грязь! Германская армия наступала, и социалисты вели себя точно так же, как и не социалисты: они стреляли по красному знамени, словно это было трехцветное знамя царя. Они выполняли приказ своих офицеров, как истые, лояльные германцы, заставляя большевиков беспорядочно отступать; они захватывали их оружие и продовольствие, разрушали города, угоняли в рабство русских женщин и детей точно так же, как делали это в Бельгии и во Франции — ведь сам германский Gott[12] судил, чтобы эти народы стали законной жертвой вильгельмовских культуртрегеров! Немецкие войска разграбили Ригу, Ревель, растащили по частям весь западный край России — Курляндию, Лифляндию и Эстонию; на юге их сапоги топтали российскую житницу — Украину. Оли высадили десант и заняли Финляндию, отняв свободу у прекрасного финского народа; они подошли к воротам Петрограда, и большевистское правительство было вынуждено перебраться в Москву. И про все эти военные успехи германские социалистические газеты писали с неизменной гордостью!

IV

Бедняга Джимми Хиггинс! Для него это было, ка-< удар могучим кулаком в лицо, настолько ошеломивший его, что он лишь спустя несколько недель осознал все значение происходящего, крах всех своих надежд. То же самое переживали и остальные большевики Айронтона. Куда девался весь их боевой задор! Впрочем, наиболее горластые все еще продолжали как ни в чем не бывало требовать революции, но это были люди, привыкшие за два-три десятка лет пользоваться готовыми формулами, имея не больше представления о фактах, чем, например, о строении амебы. Вдумчивые же товарищи понимали, что их Сент-луисская резолюция сражена наповал в окопах под Петроградом.

Особенно интересно было наблюдать Дерора Рабина. По существующему у американцев представлению, еврея трудно возлечь в драку. Есть анекдот о человеке, который, видя, что его сына колотит другой мальчишка, кричит своему: «Дай ему сдачи!» А сын шепчет в ответ: «Не могу, у меня пятак под каблуком!» В течение всей .войны евреи-социалисты были, если не считать немцев, самыми ревностными пацифистами; но теперь речь шла о социальной революции, в которой евреи принимали ведущее участие. Ведь русское правительство дало евреям права гражданства — впервые в истории! По щекам портного Рабина текли слезы, когда, поднявшись на собрании местной большевистской организации, он заявил:

— Товарищи! Я больше не хочу разговаривать! Я иду на войну, как польские социалисты и как чешские социалисты! Я буду драться с кайзером насмерть. И так будут драться евреи-социалисты всех стран!

И Рабин не бахвалился: он в самом деле закрыл свою портняжную мастерскую и уехал—он решил записаться в «красную бригаду», которую формировали в это время в Нью-Йорке еврейские революционеры.

Если бы германские генералы специально старались выбить дух из американских социалистов и заставить их начисто отказаться от требований мира, то они вряд ли могли бы придумать лучший способ. Они потащили несчастных большевиков на переговоры в Брест-Литовск и, приставив им нож к горлу, вынудили их отказаться от захваченных немцами территорий, да еще вдобавок уплатить колоссальную контрибуцию. Они строили планы •превращения России в вассала держав Тройственного союза, а потом закабалить и весь остальной мир. Немецкие армии шли по захваченной русской земле и разоряли ее дотла, отнимая (у крестьян последние крохи, избивая и расстреливая тех, кто сопротивлялся, сжигая их жилища. Они столь ярко продемонстрировали перед целым светом немецкое понятие о мире, что везде и всюду свободные граждане, стиснув зубы и сжав кулаки, клялись выкорчевать навсегда этот позор цивилизации. В том числе и Джимми Хиггинс!

V