Джеронимо

Дело было дрянь. Такого варианта в их планах не было. Как спасаться, было непонятно. Мысли лихорадочно начали метаться в голове, пытаясь найти хоть какой-то выход. То, что ситуация стала ещё хуже, Джон понял в тот момент, когда в помещение вошёл Конан, решивший пообщаться с пойманными агентами лично. Выглядел он вполне спокойным и не очень агрессивным, а ростом и массой превосходил даже Ромео. С учётом его внешности, которая от природы была немного жутковатой, да ещё и шрамов исполосовавших всё лицо и не придававших ему миролюбивости, Джон не имел иллюзий по поводу предстоящего общения.

— Ну что, парень, пришёл в себя? — спросил глава огромного клана, присаживаясь на поставленный перед пленным стул.

— Пришёл, но не ожидал, что пропущу всё самое интересное и окажусь так глубоко в заднице. — сказал Джон, сплёвывая кровь, которая появилась во рту сразу после того, как он начал говорить.

— Бывают в жизни неприятности, согласен. — сказал Конан, покачав головой. — Ты мне скажи, зачем вы в это дерьмо полезли?

— В какое именно? — спросил Джон.

— Конан, хотел было, дать ему хорошую затрещину, чтобы не придуривался, но вспомнил, как парни попали на территорию резиденции клана и начал ржать. — Аха-ха, ой не могу, а ведь и верно, ха-ха. Вы ведь прошли сюда по реке из дерьма, чтобы снова в него влезть. Такие жертвы и всё напрасно.

— С моей стороны, ситуация не столько комичная, сколько печальная. — ответил Джон.

— Это да, парень, тебе не позавидуешь. Расскажешь мне что-нибудь интересное? Или сразу пытки, да потом на корм моим питомцам? — спросил Конан, поудобнее устраиваясь на стуле.

— Что тебя интересует? Спрашивай.

— Ну например, когда уже разведка успокоится и оставит меня в покое?

— Уже успокоилась. Некого к вам посылать. Мы курсанты и вызвались сами, чтобы получить статус агентов досрочно.

— Курсанты? Нда… видать совсем у них дела плохи. А ещё пугали нас столько лет, тем какие они всемогущие. А вам даже и не заплатили бы за эту работу, получается. Вот уроды, любят загребать жар чужими руками.

— У нас почти получилось. — ответил ему Джон. — Только не пойму, как нас взяли, всё же было в порядке.

— Парень, запомни! Почти, не считается! Вы облажались по полной, но если честно, то у вас не было и шанса. В коридоре установлены крутые парализаторы, которые вырубили бы и роту спецназа, подарок от наших друзей. Да и флешки в сейфе никогда не было, она всегда со мной. — и он достал из-под рубашки цепочку на которой висела та самая флеш-карта, за которой охотилась разведка центральных миров федерации, всем своим составом.

— Полный провал. — Джон покачал головой.

— А то! Прекрасная ловушка, в которую налетело агентов, столько, что я и не мог себе такого представить.

— Есть варианты при которых мы с братом останемся в живых? Как-то не хочется умирать в семнадцать лет. — задал вопрос Джон, не особо надеясь на положительный ответ.

— Нет, парень. Я прекрасно понимаю, что вы очень непростые ребята и оставлять вас в живых — это, как сесть на мину и надеяться, что она не взорвётся когда ты встанешь. Хотя, не буду скрывать от тебя, моя жена хотела заполучить вас в качестве секс-игрушек.

— Забавно. — с абсолютно серьёзным лицом сказал он. — Брат мой, хоть жив ещё? А то, что-то совсем плохо выглядит.

— Вы ещё и братья. — удивился Конан. — Да жив ещё вроде, но досталось ему крепко, охранники уж очень расстроили смерти своих коллег. Что-нибудь про свою организацию ещё знаешь? Какие у них планы?

— Да я без понятия, если честно. Мы всего пол года, как поступили в учебку.

— Ну, ясно всё с вами. Тогда я пойду, приятно было пообщаться. Удачи желать не буду, вам не столь долго и осталось, чтобы она понадобилась. — Конан начал вставать и собрался уже уходить, когда Джон спросил.

— Конан, а что, если я выйду на бой без правил против любого твоего бойца. Цена победы наша свобода. — спросил Джон, уходящего мужчину.

Тот развернулся к нему и спросил. — Свобода — это ваш интерес, а мой каков?

— Деньги? Например, сто миллионов кредитов?

— Нет, это мне не интересно.

— Миллиард? Больше у нас нету.

— Рад был познакомиться. — Конан уже открыл дверь, но Джон понимая, что это последний шанс, крикнул ему в спину.

— Lwela ukuhlonipha ukufa komunye wethu!

Конан Свирепый, в ярости подлетел к нему и закричал. — Ты! Червь! Не имеешь права произносить священные слова воинов моего народа, своим грязным ртом! Ты понял меня? Откуда ты вообще их узнал? — спросил, с трудом взявший себя в руки, здоровяк.

— Имею! Мой учитель, признал меня достойным и дал право, вызвать на честный бой, любого зульфарца. Даже ты, не имеешь права отказаться, если не хочешь покрыть своё имя вечным позором.

— Аргх… имя! Скажи мне имя своего учителя! Чтобы после того, как ты умрёшь, я нашёл его и напомнил о наших традициях и обычаях.

— Ну эту просьбу я выполню с удовольствием. Меня учил, сам — Ромео Устюгер! И не тебе, Конан, угрожать ему.