Джентльменов нет – и привет Джону Фаулзу!

– Заранее нужно предупреждать, что придешь, – пожала плечами Нина. Выбирая между Кириллом и Пульсатиллой, она, пожалуй, предпочла бы подругу. – Я его не звала, он сам напросился. Что же касается тебя, откуда я знала, что у тебя что-то случится? Просто так ты бы ведь не зашла?

– Что ж, если его визита избежать нельзя, лучше расслабиться и попытаться получить удовольствие, – философски вздохнула Пульсатилла. – Звони насчет водки! Заодно уж предупреди, что я здесь, а то он еще в обморок грохнется, когда меня увидит!

Нина привычно набрала знакомый номер.

– Смотри-ка, не забыла еще его телефончик! – ухмыльнулась наблюдательная Пульсатилла. Как бы плохо ни было ей самой, такие вещи по врожденной бабской привычке она всегда подмечала. – Часто ему звонишь?

– Нечасто. – Пульсатилла, видимо, уже пришла в себя, и Нина стала с ней разговаривать обычным голосом, не так, как вначале – будто с маленьким ребенком. – Его номер телефона – сочетание числа основания натурального логарифма и числа «пи». Очень просто запомнить.

Пульсатилла размашисто перекрестилась на микроволновку, стоявшую в углу на тумбочке, и закатила глаза к потолку.

– Бог с вами, с математиками, – сказала она. – Я такие слова и выговорить не могу!

Нина, засмеявшись, произнесла в телефонную трубку:

– Кирилл! Ты не надумал отменить свой визит?

Густой баритон что-то проклекотал ей в ответ.

– Ну хорошо. Тогда я уточняю, – она со значением посмотрела на подругу, – у меня сейчас в гостях Таня. Поэтому зайди, пожалуйста, в магазин и купи бутылку хорошей водки. Что значит «зачем»? Потому что надо. И приезжай на машине. Потом отвезешь Таню домой.

– Почему это я должен ее куда-то везти?! – послышалось в трубке, и Нина отошла в коридор, чтобы Пульсатилла не слышала. – Может, я хотел по старой дружбе остаться у тебя ночевать?

Нине не понравился его игривый тон.

– С чего бы это?

– Давно мечтаю еще разок переспать с бывшей женой, – хихикнул в трубку Кирилл.

«С первой бывшей женой, – Нина тут же вспомнила Лизу. – А есть еще и вторая».

– Если ты шутишь – то неудачно, – сказала она вслух. – В конце концов, я и сама могу сбегать за водкой.

(О, милые дамы в темных платьях на кринолинах с кружевными воротничками и нарукавничками, скромно сидящие в креслицах у камина в каменных домах, увитых розами, где-нибудь в старой Англии. Как хорошо, что вы не слышите телефонные разговоры современных молодых женщин! Ваши горничные не успевали бы расшнуровывать вам корсеты и подавать нюхательные соли.)

– Ладно уж, сидите с Танькой дома, – смилостивился Кирилл. – Я сам привезу.

– Договорились! – Нина положила трубку и стала тормошить Пульсатиллу. Та опять сидела, уставившись в одну точку, будто в ней выключили мотор. Нина тронула ее за плечо. Черт побери! Как моментально проносится жизнь! Еще недавно они бегали с Пульсатиллой в одну школу, и вот теперь сидит здесь на кухне вместо подружки-девчонки сорокалетняя расплывшаяся тетка. Нине вдруг стало жалко и себя, и Татьяну. – Давай пока чайку или кофейку?

– Чего он сказал про меня? – Пульсатилла вдруг встрепенулась, подбородком указывая на телефон.

– Поинтересовался, давно ли ты здесь.

– А при чем здесь дурацкая шутка?

– Какая шутка? – Нина уже забыла собственные слова.

– Ну, ты ему ответила: «Неудачная шутка». Это про что?

– А, ерунда! Он сказал, что не прочь бы остаться у меня ночевать.

– Это он серьезно? – Пульсатиллу хлебом не корми, только дай узнать подробности чьей-нибудь личной жизни.

– Ты что, Кирилла не знаешь? Вагон апломба, хотя ему уже давно пора спуститься с небес.

Пульсатилла задумалась.

– Жаль. Он, в общем, был неплохой парень.

– Был. Пока удача его не испортила. И я еще не подкузьмила. Неправильно себя вела. Вместо того чтобы установить в семье паритет, жила только для него. Вот Кириллу и стало казаться, что он единственный мужчина в целом свете. Крыша поехала.

Уютно зашумел электрический чайник. Нина достала конфеты, варенье, коробку печенья.

– Тебе чай с бергамотом?

– A-а! Все равно.

Пульсатилла потянулась к коробке с конфетами:

– Сладкая жизнь!

Она, так же, как и Нина, как тысячи других женщин, регулярно с утра каждого понедельника снова и снова садилась на диету, но к концу недели как-то незаметно для себя с нее соскакивала, и не всегда с потерей килограммов. Чаще даже оказывалась с прибавкой в весе. В данный же момент она и не задумалась о фигуре.

– Настоящая женщина, к твоему сведению, и должна вот так! Жить только для своего единственного мужчины!

– Ты это о ком? – удивилась Нина.

– Да все о тех же. О мужьях.

– A-а! Понятно. – Жалость исчезла, и вместо нее Нина почувствовала раздражение. – Не помнишь, значит, как считала единственным и неповторимым своего собственного муженька и чем он тебе на это ответил? Или забыла, как пять лет назад самолично трахнула Кирилла по башке коньячной бутылкой?

– Не забыла. Но может, Кирилл с тех пор изменился? Жизнь его кое-чему научила?

– Научила, вот он немного и поутих. А приподнимется снова, так и опять будет точно таким же хамом.

– Можно провести опыт и посмотреть, – широко раскрыв глаза, взглянула на Нину Пульсатилла.