Джейк

Жан приглашает их в свой кабинет следующим днём, после завтрака, когда в столовой уже нет других членов команды – Ремидос, Дхавала и Амуна. Или самые необходимые, или те, кому Жан действительно доверяет.

Её греют обе эти мысли.

Он сажает их вокруг стола и первым спрашивает Дхавала:

– Расскажи мне, в чем была идея?

Дхавал расстроено пожимает плечами и включает проекцию одного из своих чертежей.

На нём прибор с четырьмя отростками видно в разрезе, некоторые его внутренние части выделены цветами. Ремидос начинает понимать, что Дхавал имеет в виду еще до того, как он поясняет:

– Я думал заменить самые проблемные его части. Должно быть не так уж сложно, можно взять за основу экзоскелет. Хотя бы поменять мягкие трубки каркаса, хотя бы в этих тонких отростках, на пластик или металл. Вычистить часть органики и встроить поддерживающие элементы, перестроив человеческие органы. Если заменить их, может, оно и не отключится в космосе, – Дхавал цокает языком, раздосадовано качая головой. – Но оно так изменчиво, что, может, сегодня нужно делать для него одни поддерживающие элементы, завтра – другие.

Жан слушает его внимательно, ни одна складка не пробегается по его лицу. Он не просит ни пояснений, ни правок. У него нет других идей. Он выслушивает и обращается уже к ней.

– Ремидос, тебе нужно будет подумать, как можно подогнать органику нашего прибора для этого.

Она кивает, тоже соглашаясь со всем без вопросов. Она помнит голос Разума, холодный и ровный.

Амун потягивается на стуле, разминаясь, и иногда кажется, что его даже забавляет скорая гибель.

– Относительно вспухания органики. Кажется, я нашел упоминания о подобном, – роняет он, и Ремидос замирает, слушая. – Не могу ничего обещать, но, кажется, у древних были подобные приборы. Подобные существа.

Он первый называет прибор так вслух – как можно было бы говорить о живых.

Жан знал, кого звать.

Через неделю оно разрастается почти вдвое и выбирается из капсулы.

6.

Дхавал собирает их спустя несколько дней – в самое лучшее время, заранее подготовив макеты и экраны. Он выстраивает проекции удобно в столовой – на столе и над ним, чтобы было видно любому в комнате. Изображение вращаются, переливаясь, и Дхавал снова выглядит окрыленным.

Чи приходит тоже. Им нужно знать, чем править органику.

– У меня есть идея, – говорит Дхавал, проводя рукой над столом и показывая чертежи. – Основная проблема нашего нового прибора – органика, в первую очередь нужно справиться с ней.

Чи отчетливо фыркает, складывая на груди руки – красноречивее, чем если бы снова напомнил, как был прав. Жан не обращает на него внимания, но Ремидос все равно чувствует тонкий укол вины. Укол входит под ребра и без следа исчезает.

– Но после того как мы это отрегулируем, – продолжает Дхавал. – Никаких особенных проблем с отправкой прибора в космос не должно возникнуть.

Это в корне отличается от всех прочих обсуждений прибора.

Гонзало оживляется, активируя свой монитор и прогоняя сотни просчетов в секунду. Касим заглядывает через его плечо, удивленно округляя глаза. Всё сходится, проблем действительно не должно быть; они с Разумом проверяли. Чи фыркает снова, но даже он кажется заинтересованным.

– И как же ты предлагаешь это сделать? – спрашивает Зэмба. – Что мне передать другим станциям, мы продолжаем этот проект? Каков наш план?

Органика – дело Ремидос, она встает, заменяя Дхавала, и отвечает, жестом выделяя нужные части на схеме прибора. Их около половины.

– Нужно поменять только эти элементы. Они критичны для его существования. Эти, – пару частей выделяются красным на рисунке. – Можно удалить, в них нет необходимости. Остальные вполне должны выдержать.

Жан кивает – еле заметно, скорее соглашаясь, чем подбадривая, но Ремидос чувствует себя лучшим биологом на Земле. Она продолжает, прокручивая объемное изображение прибора по кругу и увеличивая его – чтобы все могли рассмотреть.

– Для перестраховки еще можно заменить внутренние трубки, но это если останется время. Главная проблема его органики не в хрупкости, а в том, что ему нужно питание, – Ремидос замирает прежде, чем сказать следующее. Она знает, как это звучит. – И избавляться от продуктов распада.

Ремидос озвучивает результаты анализов, и над столом повисает тяжелое молчание.

Их прибор разлагается прямо в руках.

Ничто не меняется в лице Жана, хотя он руками касался этого. Он говорит:

– Продолжай.

Ремидос опускает глаза – на несколько секунд, собираясь. Вместо неё слово берет Дхавал.

– Я думаю, удобнее всего будет подсоединить его к источнику питания. Фиксировано. Выводить распад через ту же трубку – нужно просто поставить фильтры распознавания.

Они уже обсуждали это втроем – она, Жан и Дхавал. Разум одобрил.

Дхавал широким жестом сметает все проекции и изображения прибора, меняя на единственный голографический макет – круглая, потрепанная капсула предстает в разрезе. Та самая капсула, в которой прибор был создан, и Дхавал наконец смог в неё заглянуть. В капсуле пусто.