Джанин Фрост – Связанные пламенем (Принц ночи – 3)

Для меня было большим облегчением услышать это, и не только по эгоистичным причинам. Да, для меня было бы тяжело пережить отголоски жизни Клары через ее кости, которые понадобились бы, чтобы отыскать события ее смерти.

Я не хотела видеть Влада ее глазами, любила ли она его беззаветно, или была ведома внутренними демонами совершив самоубийство.

Влад, которого она знала, не был тем, которого я любила. Наше прошлое закалило нас, но не стало конечным итогом, представлявшим нас.

Больше всего меня радовало, что решение, принятое Владом, означало, что он отпустил боль, которая мучила его на протяжении долгого времени.

– Если бы Клара могла прошептать тебе сквозь вечность, держу пари она бы сказала, что была счастлива, что ты отпустил ее, – сказала я, желая выразить странными словами, как горда я им была.

Он коротко улыбнулся.

– Возможно, хотя она бы еще сказала, что мне понадобилось слишком много времени.

– Обычно, жены оказываются правы, – сказала я, улыбнувшись.

Он улыбнулся более естественно в этот раз, прежде чем потрогать надгробный камень и, развернувшись, спешно пойти прочь. Я пошла за ним, не сказав ни слова.

Звуки леса и ветра на реке были единственными вокруг нас, такие же утешающие, как и в темноте сказанное шепотом подтверждение.

Это место заслуживало немного умиротворения, после долгой кровавой истории, также, как и мужчина, шагавший рядом со мной.

Несколько минут мы шли в тишине, чувства Влада окрасились суровой решительностью, как будто он подбадривал себя сделать что-то действительно болезненное.

– Я привел тебя сюда не только для того, чтобы ты стала свидетелем, как я прощаюсь с Кларой в последний раз, – сказал он. – Есть кое-что, что мне нужно сказать тебе, и это достаточно удаленная территория, нас никто не сможет услышать.

Я бросила взгляд на кажущиеся бесконечными лес и реку. Нет, нас никто не мог подслушать. Мы были единственными людьми вокруг на ближайшие мили.

– Иии… что же ты хотел сказать? – спросила я нерешительно.

Он закрыл глаза и прервал нашу эмоциональную связь, что заинтриговало меня. Неужели это настолько плохая новость, что он не хотел, чтобы я знала, о его чувствах?

– Больше ста лет назад, – сказал он тихо. – Я поклялся, что не повторю это ни единой душе, сейчас я собираюсь нарушить клятву, потому что ты заслуживаешь узнать.

– Что? – спросила я, страх заструился по венам как быстродействующий яд.

Влад открыл глаза, мука отражалась в глазах цвета меди.

– Слухи о Дракуле – моя вина.

Я уставилась на него, убежденная, что потеряла рассудок и не расслышала.

– Что?

Он так сильно сжал челюсть, что я почти могла слышать, скрежет зубов.

– В конце восемнадцатого столетия, у меня было... смутное умственное состояние, что вероятно тебя не удивит, и я сделал что-то ужасно глупое. Я произвел вещество, известное как Красный Дракон, которое представляет из себя зараженную кровь, своего рода наркотик для вампиров. Либо я переоценил свою переносимость эффекта, либо доза была больше чем положено, потому что это повергло меня в состояние опьянения, подобного которому я не испытывал более четырех сотен лет.

Мои глаза продолжали округляться, это, вероятно, выглядело так, будто они готовы выпрыгнуть из глазниц.

– И? – подбодрила я.

Он бросила на меня раздраженный взгляд.

– Я сделал то, что делают все пьяные дуралеи: то о чем жалею. В баре я встретил писателя, который искал злобного исторического персонажа, чтобы написать новый роман. В опьяненном состоянии, я считал, что это будет верхом веселья передать всю самую жуткую ложь о моем прошлом, незнакомцу. Я больше не прикасался к Красному Дракону, что послужило его исчезновению. Затем, много лет спустя, вышла чертова книга писателя. Я был унижен, когда прочел ее, но надеялся, что она забудется, как и большинство литературных творений. Вместо этого, книга продолжала набирать популярность в течение многих веков, чем поразила все виды информационных носителей когда-либо созданных...

Я взорвалась от смеха, какая-то часть меня чувствовала сострадание, потому что подобная откровенность, большой шаг для него, еще я не могла больше сдерживаться, потому что не могла вынести сердитого взгляда, которым Влад меня смерил.

– В-вот почему ты не м-можешь с-слышать это слово! – ликовала я, смеясь так сильно, что почти не могла говорить. – Это напоминает тебе о том, что ты делал г-глупые, человеческие вещи. О, Влад, зная это, я люблю тебя даже больше!

– Тронут до глубины души, – сказал он холодным тоном.

Я не обратила на это внимания и обвила его руками, все еще смеясь.

– Я тоже тронута до глубины души. Теперь я никогда не буду сомневаться, что ты меня любишь. Ты доказал это не словом и делом, а просто рассказав мне это.

– Я уже жалею об этом.

Пробормотал он с не меньшей злобой, и властно меня обнял, чувства, которым он снова позволил слиться с моими были отличны от гнева и холода.

– Не волнуйся, я никому не скажу, – успокоила я, снова контролируя свой смех. – Твой самый темный секрет со мной в безопасности.